Смотри, что принесли наши сети - [26]

— Вы…

— Садись, садись, — махнул ему рукой небритый седой водитель. — Некогда мне тут стоять.

Макс плюхнулся на сиденье, втащил за собой рюкзак и хлопнул дверью.

— Еще раз, — водитель выглянул в боковое зеркало. — И бей не стесняйся.

Макс приоткрыл дверь и хлопнул еще раз. Изо всей силы. Водитель кивнул.

Грузовик ехал «по месту». Максу, чтобы попасть на нужную трассу, надо было выйти в небольшом поселке и пробовать ловить машину уже там.

— Но там хулиганье одно, — водитель прищелкнул языком.

— В смысле?

— У них раньше карьер за поселком был. При Союзе еще, — водитель лихо выкрутил руль, объезжая яму на дороге. — Завод кирпичный. Сейчас это стоит все. Вот народ и дуреет. Молодежь — так вообще. Тащат, что плохо лежит. Металл весь по округе растащили. Да. Дерутся. У себя дерутся, к соседям на танцы ходят подраться.

Макс неуютно поежился.

— Не знаю, как ты вообще оттуда уедешь, — водитель обернулся на Макса. Седые щетинки блестели под вечерним солнцем.

— Да справлюсь как-нибудь, — Макс постарался изобразить как можно более скучающий вид.

— Можешь заранее выйти. В Захаровке. Там поспокойней. Но транспорта ноль. Хотя за деньги, может, и повезут.

— Нет, спасибо, не надо, — Макс теперь хорошо знал, что значит «транспорта ноль». Да и денег лишних у него не было.

Водитель кивнул.

До «хулиганского места» добрались уже в сумерках. Водитель высадил Макса перед стертыми бетонными ступеньками магазина, а потом свернул в идущую под гору боковую улочку. Над входом в магазин горела одинокая лампочка. Чуть более яркая лампочка светилась в фонаре на другой стороне площади. Под фонарем местные пацаны гоняли футбольный мяч.

Макс глянул по сторонам. Около магазина всего четыре машины. Но все закрыты и хозяев не видно. Он забросил рюкзак за плечи. Один из футболистов заметил его и перестал играть. Похоже, лучше отсюда сваливать. И побыстрее.

На площадь вели три дороги. Одна — по которой грузовик приехал, другая — по которой уехал. И третья, над которой стояла П-образная рамка из толстых металлических труб. Видимо, чтобы ограничить проезд больших машин. Рядом с рамкой красовался столб с дорожными знаками. Судя по надписям на голубом прямоугольнике, Максу нужно было именно туда.

Он торопливо пошел в нужном направлении, когда кто-то из местных свистнул. Макс не остановился. Свист повторился, и тут же зашумели бегущие ноги. Бежали двое или трое. До них метров пятнадцать примерно. Макс быстро развернулся, поднял руки на уровень лица. Чтобы это сразу не бросалось в глаза, сделал вид, будто грызет ноготь на большом пальце.

— Э, пацан, — передний бегущий уже почти поравнялся с ним, — оглох, что ли?

— Задумался, — Макс почувствовал, как влажно холодеют ладони.

— Куда идешь? — бегущий остановился, уперся ладонями в колени, чтобы отдышаться. Маленький, примерно с Макса ростом, с этим проблем не будет.

Из густеющих сумерек выскочил еще один. Повыше и потолще. Лет пятнадцать или шестнадцать. Сбавил ход и подошел вразвалочку. Пока всего двое. Сколько их там еще осталось? Макс оглянулся на фонарь. Там еще человек шесть или семь. Если прямо сейчас вырубить этих двоих, от остальных можно убежать. Рюкзак не такой тяжелый. Главное только бежать правильно и не заблудиться.

— Так чё, куда идешь? — маленький местный выпрямился.

— Вон туда, — Макс указал головой, чтобы не опускать руки. — На трассу хочу выйти.

— Турист, что ли? — толстяк подошел ближе.

— Вспотеешь идти, — перебил его маленький.

— А сам вообще откуда? — толстяк щелкнул маленького по затылку.

Остальные местные оставались под фонарем. Кто-то даже стал набивать мячик на счет. Макс решил, что можно и подождать. Назвал свой город.

— Это где такое? — уроки вежливости на маленького не действовали.

— Далеко, — Макс подвинулся чуть в сторону, чтобы удобнее было сбить наглого малыша с ног. — На машине полдня и всю ночь ехать.

— А ты на чем ехал? — толстяк задрал шею и почесал кадык.

— На попутках.

— И чё, так далеко везут? — толстяк заскучал и сунул руки в карманы спортивных штанов.

— Иногда везут.

— Ну ясно, — толстяк повернулся и медленно пошел обратно.

Маленький оглянулся на него, потом на Макса, потом снова на толстяка:

— Смотри, турист, тут, если что, мы территорию держим! — крикнул он уже на ходу.

Макс кивнул. Опустил руки. Шумно выдохнул.

5

Стемнело. Макс шел по обочине и с трудом мог разобрать, что творится за пределами дороги. Там то горели прямоугольные огни домов, приглушенные разноцветными шторами, то вдруг все исчезало и оставалось лишь сырая пустота, медленно шевелящаяся, бормочущая что-то невнятное. Мимо проезжали машины. Не слишком часто. И никто не останавливался. В основном сигналили, чтобы не выбежал на дорогу.

Когда пустота окончательно проглотила все дома, стало ясно, что надо где-то переждать ночь. В рюкзаке лежала Пашина палатка, но вот куда ее ставить? Учитывая, что где-то здесь все еще бродят пацаны с площади. Или кто еще хуже.

Макс прошел мимо таблички, обозначающей конец населенного пункта. Останавливаться не стал, решил отойти немного подальше. Минут через пятнадцать по правую сторону что-то заблестело. Макс подошел ближе, пытаясь не сходя с дороги разобрать, что это такое. Судя по обилию стеклянных изоляторов, там была электрическая подстанция. Территория окружена сетчатым забором. На двух углах — по диагонали — стоят вышки с прожекторами. Пучки ярко-белого света направлены наружу, они прожигают ночь насквозь, безжалостно оголяя на своем пути все до последнего камушка. И больше ничего вокруг. Только темнота и бледная скобка молодой луны, почти незаметная на границе между черной землей и черным небом.