Смесь бульдога с носорогом - [52]

В это время открылась дверь кабинета и вышел интеллигентного вида мужик с обезьянкой на руках.

— Следующий! — донеслось из — за двери.

— Идите, идите, — замахали на нас женщины.

Мы с Вороном дружно шагнули в кабинет.

— Здравствуйте, — обратилась я к докторице. — У меня тут с котенком что — то случилось.

Та взглянула на нас и приказала.

— Кота — на столик, а мужу придется выйти.

Ворон, поднявший бровь при слове «муж», молча нас покинул.

Женщина забрала у меня Бакса и принялась осматривать. Когда она стала прощупывать ему животик, Баксовы вопли достигли ультразвука.

— Ранее случались приступы? — спросила доктор.

— Нет, — ответила я.

— Чем кормили и когда в последний раз?

— Да с полчаса назад, он съел муксунчик, курочку, печеночку, молочко и сливочки, — перечислила я, подумала и добавила, — а вот йогурт от Данон уже не стал.

Ветеринарша с изумлением посмотрела на меня и принялась доставать из шкафчика какое — то кишкообразное приспособление.

— Объелся ваш котенок. Будем делать промывание.

О, черт! Давайте я лучше не буду описывать эту процедуру. Через несколько минут после ее начала я не вынесла и выскочила в коридор.

— Ворон, иди и ассистируй, я не могу, мне его жалко!

Тот не слова не говоря исчез в кабинете.

— Помрет? — участливо спросил мужик.

Я прислушалась к воплям из кабинета, прерываемым бульканьем, и честно ответила

— Не знаю.

Еще минут через 15 Ворон вынес еще вопящего, но уже заметно похудевшего зайчика и мы, под сочувственные взгляды очереди поехали домой.

— Нафиг ты его обкормил, — ругалась я в машине.

— Так я ж хотел как лучше, — оправдывался парень.

— Чуть котенка не угробил мне!

— Ну не ругайся, Мария, я сам чуть не помер от страха

— За Бакса? — помягчела я.

— Не, боялся что ты меня убьешь, — признался парень.

Я скосила глаза на него, иронично осмотрела крепкую двухметровую фигуру и хмыкнула:

— Тебя убьешь…

— Хочешь попробовать? — ухмыльнулся он.

Я въехала в свой двор, как обычно бросила машину у заборчика — в гараж заезжать сплошной геморрой, и, выходя из машины, бросила:

— Послушай, ты часом не садомазохист?

— С чего ты взяла? — удивился он, выбираясь из машины. Припухший Бакс на его руках с диким видом озирал окрестности

— Да замашки у тебя какие — то странные.

— Нормальные замашки, — пожал плечами Ворон.

Я посмотрела на алеющее рассветное небо, вскинула руку с болтающимися часами на узком запястье. Шестой час утра.

— Слушай, а тебе чего от меня надо было, что ты среди ночи явился? Я тебе не назначала вроде? — я устала и хотела спать. А потому была стервозной.

— Да я мимо ехал, смотрю — свет горит, решил заехать. Твоя подруга открыла и сказала что ты с минуты на минуту будешь. Ну я и решил подождать.

— В ее постели? — уточнила ревниво я.

— С чего ты взяла? — недоуменно вытаращился он.

— Ты был полуголый!!! — негодующе возопила я.

Он внезапно рассмеялся, притянул меня в себе и расцеловал.

— Машка, мы пока не женаты для семейных сцен, — ласково шепнул он. — Я сок на рубашку пролил, прошлось снять.

Я счастливо вздохнула и обняла его покрепче. Все было предельно просто. Он меня любит — это было понятно. И его «пока » внушало определенные надежды.

— Спать хочешь? — спросил он меня.

— Угу, — промычала я, абсолютно счастливая в его объятиях.

— Тогда держи своего зайчика, — сунул он мне Бакса. — Извини, что ты сегодня из — за меня не выспалась.

Я стояла и смотрела как Ворон усаживается в свой лексус и думала о том, что я взрослая женщина, мне двадцать восемь лет, и ничего страшного не будет, если я попрошу его остаться со мной.

— Я завтра позвоню, — помахал мне Ворон, заводя машину.

— Постой! — приказала я.

Ворон вопросительно на меня посмотрел. Я вздохнула, залезла к нему в машину и решительно сказала:

— Послушай, нам надо поговорить. Ты знаешь, что ты мне нравишься, очень. Я тебе тоже нравлюсь. Так какого черта???

— Это все что тебя интересует в шесть утра? — резко спросил он.

— Это — меня в любое время интересует, — твердо ответила я.

— У нас ничего не выйдет, — в тон произнес он.

— Почему?

— На мне заклятье, — невнятно пробормотал он.

— Заклятье? Очень интересно, а я как раз специалист по снятию их!!! Что за заклятье?

— Меня однажды приворожили, — нехотя начал рассказывать парень, — и эта девочка меня бросила. Я очень страдал, пока одна колдунья не сжалилась и не сняла приворот. И поставила на меня заклятие — что я полюблю только свою половиночку. Родную мне во всем. Которая не бросит. А остальные мне противны, как жабы, особенно кто ко мне клеится. А я не хочу так с тобой. Ты хорошая, Машка.

Я молчала. Ощущение было такое, как будто я пропустила сильнейший удар под дых.

— А откуда ты знаешь, что я — не половиночка? — наконец с трудом спросила я. — Ты знаешь, я так как к тебе ни к кому не относилась.

— Потому что я знаю, кто моя половиночка, — мрачно ответил он.

Я отвернулась, рассматривая в окно залитый утренними лучами двор. Чья — то кошка пробежала…

— Не плачь, — тихо сказал Ворон, и прижал меня к себе. Я так же молча пыталась склеить разбитое сердце, а слезы сами струились по щекам.

— Она красивая? — глухо спросила я.

— Она родная, — поправил он.

— Кто она?

— Тебе не надо это знать, Мария.