Смертоносный экспорт Америки — демократия. Правда о внешней политике США и многом другом - [20]
По сообщению агентства «Ассошиэйтед пресс», политики и эксперты в области безопасности считают, что «правоохранительные органы сегодня готовы быстро действовать в отношении лиц, сочувствующих «Аль-Каиде», даже если это означает арест будущих террористов, чьи заговоры могут оказаться всего лишь воздушными замками»[88].
После событий 11 сентября 2001 года задержание опасных будущих террористов превратилось в Соединенных Штатах в растущий бизнес. Помните «обувного террориста»? Его звали Ричард Рид (Richard Reid). Находясь на борту пассажирского самолета American Airlines, совершавшего рейс «Париж — Майами» 22 декабря 2001 года, он попытался подорвать взрывчатку, спрятанную в его обуви, а когда это не удалось, был обезврежен проводниками и пассажирами. Именно из-за него нам сегодня приходится снимать ботинки в аэропорту.
Был еще «террорист с взрывчаткой в трусах» Умар Фарук Абдулмуталлаб. Он пытался подорвать пластичное взрывчатое вещество, вшитое в нижнее белье, находясь на борту пассажирского самолета Northwest Airlines на подлете к аэропорту Детройта в 2009 году. Но взрывчатка не сдетонировала как следует, и все, что у него получилось, — это хлопки и пламя. Один из пассажиров кинулся на него и обезвредил, в то время как остальные потушили огонь. Именно из-за Абдулмуталлаба мы сегодня чуть ли не снимаем нижнее белье в аэропорту.
В чем причина запретов проносить на борт самолета жидкости и гели? Мы может благодарить за это других молодых европейских клоунов, которые в 2006 году вознамерились взорвать целый десяток пассажирских самолетов с использованием жидкой взрывчатки. В действительности они с трудом добрались даже до начальной стадии. Поскольку история о «бомбе на основе жидкости и геля» была практически навязана общественности, несколько химиков и других экспертов указали на практическую невозможность собрать подобную бомбу на борту летящего самолета хотя бы потому, что для этого потребовалось бы провести не менее одного или двух часов в туалете.
Потом был Файзал Хашзад (Faisal Shahzad), «террорист с Таймс-сквер», который 1 мая 2010 года припарковал свой автомобиль в сердце Нью-Йорка и попытался подорвать несколько взрывчатых устройств в машине, но добился только дыма. А когда он отошел от своей машины, то был арестован. Именно из-за него сегодня на Таймс-сквер больше не пускают машины (конечно, это шутка, однако кто знает — может быть, ненадолго).
Некомпетентность этих горе-террористов, не сумевших осуществить подрыв взрывчатки, примечательна. Можно предположить, что они могли бы решить эту важную и относительно простую задачу задолго до самой операции. Но вот что я на самом деле нахожу более интересным: ни один из двух террористов, находившихся на борту пассажирского самолета, не подумал о том, чтобы пойти в туалетную комнату, закрыть за собой дверь и там попытаться подорвать взрывчатку. До этого додумался бы даже восьмилетний ребенок. Должны ли мы всерьез воспринимать «угрозу», исходящую от подобного рода людей?
«Министерство внутренней безопасности хотело бы напомнить пассажирам о запрете проносить на борт самолета любые жидкости. Сюда относится и мороженое, поскольку при таянии оно превращается в жидкость». Данное объявление, присланное мне одним из моих читателей, было действительно сделано в аэропорту Атланты в 2012 году. Он хорошо посмеялся, но никак не мог решить, что является более странным — само объявление или то, что, кроме него, никто не счел его абсурдным.
Еще одним примером террористической угрозы в октябре 2010 года стало обнаружение на борту двух американских грузовых самолетов, следовавших один — в Дубай, а другой — в Англию, двух адресованных в Чикаго посылок, которые предположительно могли содержать взрывчатые вещества и быть подорваны. Власти заявили, что они не знают, когда предполагалось подорвать эти посылки: в полете или в Чикаго.
Обратите внимание, террористы, как нам говорят, отправляют бомбы в Соединенные Штаты в посылках. Можно предположить, что они постараются сделать эти посылки как можно более неприметными, не так ли? Постараются не использовать ничего, что вызвало бы подозрение у ставших уже предельно подозрительными американских работников службы безопасности, так? А что мы имеем? Две посылки, отправленные по почте из Йемена и адресованные еврейским синагогам в Чикаго. Да, ребята, совсем неприметно, продолжайте в том же духе[89].
Повесть о двух террористах
Закариас Муссауи (Zacarias Moussaoui), один из двух человек, которым было когда-либо предъявлено обвинение в связи с атаками 11 сентября 2001 года, давая показания в суде в 2006 году в городе Александрия штата Вирджиния, заявил следующее: показания, данные против него рыдающими уцелевшими и родственниками погибших 11 сентября, «отвратительны». Он и другие мусульмане хотят стереть с лица земли американских евреев, а казненный за подрыв Оклахома-Сити террорист Тимоти Маквей (Timothy McVeigh) является «одним из величайших американцев»[90]. Закариас Муссауи выразил готовность убивать американцев «в любое время, в любом месте… Я хочу, чтобы подобное происходило не только 11, но и 12, 13, 14, 15 и 16 числа»
Со времен Второй мировой войны военная машина США действует на автопилоте. Параллельно Вашингтон убеждает весь мир, что американская внешняя политика и распространение демократии движимы великодушными и даже благородными мотивами. Уильям Блум, один из ведущих американских независимых исследователей, доказывает, что все это далеко от правды. Острая ирония автора в прах рассеивает этот миф. Беспощадная критика вашингтонского режима основана на глубоком анализе и подкреплена доказательствами. Представленная книга, наполненная остроумием и яркими цитатами, дает массу аргументов для отражения американской пропаганды.
«Убийство демократии» американского историка-исследователя Уильяма Блума – это наиболее полное описание инструментария открытой и скрытой деятельности американских внешнеполитических ведомств и спецслужб. Четкий исторический анализ 56 открытых и тайных вмешательств США в годы холодной войны доказательно демонстрирует глобальный масштаб американской агрессии и жестокую изощренность исполнения в каждом конкретном случае.Блум доказывает, что Соединенные Штаты, вопреки их риторике и общепринятому мнению, занимались отнюдь не продвижением демократии.
«Кентерберийская сказочка» английского писателя Уильяма Блума – это современный вариант «печальной повести» о Ромео и Джульетте. Юная любовь не выживает в обывательском окружении.
В книге приводятся свидетельства очевидца переговоров, происходивших в 1995 году в американском городе Дейтоне и положивших конец гражданской войне в Боснии и Герцеговине и первому этапу югославского кризиса (1991−2001). Заключенный в Дейтоне мир стал важным рубежом для сербов, хорватов и бошняков (боснийских мусульман), для постюгославских государств, всего балканского региона, Европы и мира в целом. Книга является ценным источником для понимания позиции руководства СРЮ/Сербии в тот период и сложных процессов, повлиявших на складывание новой системы международной безопасности.
Эта книга рассказывает об эволюции денег. Живые деньги, деньги-товары, шоколадные деньги, железные, бумажные, пластиковые деньги. Как и зачем они были придуманы, как изменялись с течением времени, что делали с ними люди и что они в итоге сделали с людьми?
Говорят, что аннотация – визитная карточка книги. Не имея оснований не соглашаться с таким утверждением, изложим кратко отличительные особенности книги. В третьем томе «Окрика памяти», как и в предыдущих двух, изданных в 2000 – 2001 годах, автор делится с читателем своими изысканиями по истории науки и техники Зауралья. Не забыта галерея высокоодаренных людей, способных упорно трудиться вне зависимости от трудностей обстановки и обстоятельств их пребывания в ту или иную историческую эпоху. Тематика повествования включает малоизвестные материалы о замечательных инженерах, ученых, архитекторах и предпринимателях минувших веков, оставивших своей яркой деятельностью памятный след в прошлые времена.
Во второй книге краеведческих очерков, сохранившей, вслед за первой, свое название «Окрик памяти», освещается история радио и телевидения в нашем крае, рассказывается о замечательных инженерах-земляках; строителях речных кораблей и железнодорожных мостов; электриках, механиках и геологах: о создателях атомных ледоколов и первой в мире атомной электростанции в Обнинске; о конструкторах самолетов – авторах «летающих танков» и реактивных истребителей. Содержатся сведения о сибирских исследователях космоса, о редких находках старой бытовой техники на чердаках и в сараях, об экспозициях музея истории науки и техники Зауралья.
Книга содержит воспоминания Т. С. Ступниковой, которая работала синхронным переводчиком на Нюрнбергском процессе и была непосредственной свидетельницей этого уникального события. Книга написана живо и остро, содержит бесценные факты, которые невозможно почерпнуть из официальных документов и хроник, и будет, несомненно, интересна как профессиональным историкам, так и самой широкой читательской аудитории.
Эта книга является второй частью воспоминаний отца иезуита Уолтера Дж. Чишека о своем опыте в России во время Советского Союза. Через него автор ведет читателя в глубокое размышление о христианской жизни. Его переживания и страдания в очень сложных обстоятельствах, помогут читателю углубить свою веру.
Холодная война номинально закончилась в 1991 году, но Соединенные Штаты с распадом Советского Союза не только не прекратили военные и скрытые вмешательства в мире, но и значительно активизировали их. Книга «Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в постсоветский период» продолжает фундаментальный труд Уильяма Блума «Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны». Международный коллектив авторов, крупнейших специалистов по своим странам, демонстрирует преемственность в целях и обновление технических средств военной и подрывной деятельности Вашингтона.
Мюнхенский сговор 1938 г. стал ключевым эпизодом на пути развязывания Второй мировой войны. Как и почему образцовые демократии Великобритания и Франция пошли на соглашение с фашистскими режимами Германии и Италии и принесли в жертву союзное государство Чехословакию? Каких результатов ожидали «имперские снобы» — и какие получили? Почему главный западник Чехословакии президент Эдвард Бенеш так и остался чужим для Запада? Что мог сделать и делал СССР в ситуации, когда назревала большая война, а один его союзник предавал другого? Как передавалась эстафетная палочка национального чванства от старых империй — к новым? Мюнхенский сговор преподнес тяжелые уроки Европе и всему миру: усвоить их или повторить старые ошибки — этот выбор стоит перед политиками и обществами сегодня. Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся историей Европы и Второй мировой войны. «Мюнхен был, прежде всего, ярким свидетельством того, что европейские парламентские демократии… пали на самое дно.
Книга британской журналистки и режиссёра-документалиста Фрэнсис Стонор Сондерс впервые представляет шокирующие свидетельства манипуляций ЦРУ в сфере культурной политики в годы холодной войны. На основе скрупулёзно собранной архивной информации автор описывает деятельность ЦРУ по финансированию и координации левых интеллектуалов и деятелей культуры в Западной Европе и США с целью отдалить интеллигенцию от левых идей, склонить её к борьбе против СССР и привить симпатию к «американскому пути». Созданный и курируемый ЦРУ Конгресс за свободу культуры с офисами в 35 странах являлся основным механизмом и платформой для этой работы, в которую были вовлечены такие известные писатели и философы, как Раймонд Арон, Андре Мальро, Артур Кёстлер, Джордж Оруэлл и многие другие.
Западный фашизм 1930‑х годов обновил свои формы и методы и вновь пытается захватить Россию. Книга «Фашизм: реинкарнация» даёт самое полное обозрение эволюции «нового» фашизма в период «холодной войны» и после распада Советского Союза. Параллели с сегодняшним днём — откровенные и пугающие. Американский исследователь Мартин Ли раскрывает средства маскировки и смыслы обновлённой идеологии, стратегию и тактику лидеров, организационные структуры и ресурсы. Автор показывает, как «старые» фашисты камуфлировались в новые понятия, брали новые темы, создавали новый язык.