Смертный ангел - [11]
— Трубить пехоте атаку! — велел золотой воевода.
Межимир загодя поставил на флангах сотни из Ряхова, а также Кнышенский и Ольховский полки, лучше снаряженные и сплошь состоящие из проверенных ветеранов. Они дружно ударили по багарцам и начали медленно, но верно зажимать их с краев. Вскоре росмальский строй стал похож на гигантскую литеру U. В центре дело продвигалось не столь ладно. Тем не менее, над багарцами нависла реальная угроза окружения.
Гнев золотого воеводы погас. Но одновременно в душе воеводы зашевелилось нехорошее предчувствие. Только что, Гарагаз подери, может вырвать у него победу? Однако мрачное чувство не покидало. И отчего-то все чаще думалось о Яросвете.
Как и мыслил Межимир, крыло серебряного воеводы вступило в бой, с легкостью опрокинуло шляхетскую конницу, рассеяло арбалетчиков, и, обогнув уже практически окруженных пеших багарцев, слету врезалось в панцирную кавалерию Владслава, которую принц начал выводить для сокрушительного контрудара. Свенельд четко выполнял замысел золотого воеводы. Его отряд отступил, увлекая багарцев за собой, ринувшись обратно к позициям своих стрелков. Те уже выстроились за подогнанными телегами и вытаскивали из колчанов длинные стелы с гранеными наконечниками, что припасли для рыцарей, да взводили арбалеты. Золотой воевода опасался, что багарцы заметят сей маневр, но пока все шло гладко.
Когда до лучников осталось совсем немного, конники Свенельда резко прибавили, оторвавшись от тяжелых рыцарей, и бросились врассыпную, кто в поле, а кто в заранее приготовленные проходы между телегами. Расстояние до рыцарей сократилось до предела. Стелы, выпущенные лучниками, с легкостью пробивали добротные доспехи, не говоря уже об арбалетах; и первый же залп безжалостно выкосил передний вал рыцарской конницы.
— Вот и затянулась петля на шее твоей армии, Сигзмунд, — прошептал Межимир, обращаясь к далекому сейчас герцогу. — Подайте знак Яросвету!
Ничто в целом свете не способно остановить кованую рать росмальцев, обрушившуюся на полном скаку на неприкрытые тылы врага. Тем более, если тот успел порядком сникнуть. Витязи царевича все глубже врубались в то бесформенное, что недавно являло багарский клин, и на переднем краю росмальцев билась на ветру ало-золотая хоругвь царей Росмалы. Там сражается царевич Яросвет!
Неожиданно с затянутыми черными тучами небес по красно-золотому стягу ударили две молнии. Даже отсюда, из ставки, было видно, как полетели в разные стороны части человеческих тел, а на том месте, где миг назад гордо реяла царская хоругвь, задымились две глубокие ямы.
Межимир оцепенел. Никто не поднял хоругвь! Стяг не взметнулся вверх и, значит, не поднимется уже царевич с обгоревшей земли. Бег времени остановился для Межимира, он смотрел туда, куда вонзились молнии, ему что-то кричали, но золотой воевода никого не слышал и не видел. Ничего, кроме обугленного пятачка земли на дальнем конце Ратобойного поля. Окружающий мир потускнел и исчез для воеводы, но не воевода для мира. Действительность жестоко напомнила о себе. Небеса вновь ударили молнией, и на этот раз удар был нацелен в ставку.
Каким-то чудом Межимир остался жив. Поднявшись, оглушенный воевода почувствовал в левой руке боль. Сквозь разорванную кольчугу хлестала кровь.
Сцепив зубы, чтобы с уст не сорвался стон, Межимир посмотрел по сторонам. На месте ставки зияла яма с опаленными краями. Не очень глубокая, но широкая. В воздухе стоял удушливый запах горелой плоти, слышались стоны раненых, повсюду раскинуты изувеченные, окровавленные труппы.
О, боги! Что за чудовищная сила сотворила это!
Пошатываясь, Межимир побрел навстречу людям, спешившим на помощь выжившим.
— Воевода, вы живы?
— Лекаря! Сюда…
— Что это было?
— Надо оказать помощь другим…
Золотого воеводу окружили со всех сторон, поднялась суета, отовсюду раздавались бестолковые, как казалось Межимиру, возгласы, крики и причитания. Межимир никого не узнавал.
— Лекаря! Ну, где же лекарь…
— Лекаря золотому воеводе!
— Да где его носит, лекаря-то?..
Наконец прибежал взмыленный лекарь в перепачканном кровью кафтане. Едва он подступился к золотому воеводе, молнии ударили снова, и теперь небеса сверкнули не одним серебряным сполохом, и не двумя, и даже не тремя. Молнии зачастили смертоносным потоком.
Они разили по всем росмальским полкам, у многих забирая жизни, но гораздо больших лишая мужества; и самое страшное заключалось в том, что молнии поражали только их, не трогая вражью армию. То тут, то там средь росмальцев появлялись бреши, куда устремлялись багарцы, совсем недавно стоявшие на грани поражения. Не прошло и четверти часа, как случилось то, что Межимир не видал уже много-много лет. Росмальцы начали отступать, теснимые по всему фронту. Еще чуть-чуть — и они безоглядно побегут.
— Трубить полное отступление, — прохрипел он молодому десятнику из сигнальной полусотни.
Десятник помчался исполнять приказ золотого воеводы. Трубы вскоре заголосили, но на сигнал к отступлению уже запоздал. Росмальцы уносили ноги, а их преследовали, безжалостно коля и рубя уже разгромленного противника.
Молнии продолжали бить. Дюжина попала по Куябскому кремлю, превратив Закатные бастионы груду битого камня.
Введение в мир Орнора. Сюжет и герои никак не связаны с пишущимся романом. Несколько страниц раскрывают антураж мира, эпоху и дух Орнора, а также авторский стиль.
Королевские аркебузиры исполнили вынесенный приговор, но вместо меня расстреляли другого. Теперь я в долгу и обязан жизнью человеку, который искал лучшего в мире вора. Он нашел меня. Предстоящий путь опасен, и, возможно, убийца справится с ним лучше, чем вор.
Дестини Уэллер и ее сестра-близнец Ливви были близки так, как могут быть близки только две сестры, пока Ливви не решила стать вампиром, покинув Дестини. Теперь Дестини готова сделать все, чтобы вернуть Ливви в семью. Но в своем мире бесконечной тьмы Ливви знает единственный путь воссоединения сестёр — Дестини тоже должна стать вампиром… Которая из сестер увидит свет следующей полной луны? Чьи губы насладятся вкусом ночи? Кто выживет? Вторая часть дилогии «Опасные девушки».
Я стоял перед зеркалом с совершенно обалдевшим выражением лица - чужого лица и мало того, это лицо ещё и женское, точнее девичье. Голубые глаза, нос кнопкой, длинные - почти до самой задницы светлые, растрепанные волосы и тощее тельце с бледной светлой кожей без намека на половое созревание, короче полный писец. И главное Я четко понимаю, что в зеркале отражаюсь именно Я и никто другой. - Ни хрена себе реинкарнация. - успела мелькнуть у меня в голове мысль перед тем, как в комнату буквально вбежала взволнованная женщина.
Вот почему всегда так - только ты начинаешь кому-то доверять, как тут же этот кто-то, с легкостью толкает тебя в спину или ставит подножку - почему так происходит? Пожалуй мне стоит пересмотреть свое отношение не только к Малому Совету, но и ко всей Академии в целом. Нужен ли мне такой балласт? Ничего нового, Академия дать мне не может, какой смысл мне оставаться в ней? Малый Совет ведь и дальше будет под разными предлогами пытаться упрятать меня подальше от посторонних глаз. Единственный способ раз и навсегда пресечь такие попытки, это уйти из Академии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
