Смерти вопреки - [9]

– Сначала Романа вашего найти надо. Вовка обход здания щас сделает, скажет че почем. И скелетоны разойдутся через час, когда наедятся трупов бандюганов. Тады и поглядим.

– Ксати, а где Роман? – только сейчас спохватилась блондинка.

– Где, где… в Караганде! Поди, с дыркой во лбу прикорнул где-нить, – спокойно и холодно ответил Тагил, встал и отпил воды из фляжки.

– Я серьезно, сталкер. Кот? – Герда метала взгляд с одного на другого.

– Вовка найдет, скажет. Нечего всей кодлой рыскать, пост удачный оставлять. Живой бы был ваш Рома, пришел бы уже. Все, час отдыха и марафетов. А постреляли так себе. Неплохо, но и не на зачет.

Сталкер глянул в окно, вздохнул и, подойдя к свалке трофеев, принялся разбирать их. Начал с хабара Скандинава.

– В смысле-е? Как не живой? Кот? Топай, ищи Романа. Я тоже иду. Сразу видно, не твой друг и коллега, – зыркнула женщина на Тагила, – за своего уже бы жопу рвал, носился и молился.

– Без комментариев, – равнодушно шепнул Тагил, продолжая разбор вещей.

– Кот, пошли. Пацан один там по милости папаши своего железобетонного, чай, не робот после боя по этажам скакать. Надеюсь, не вырастет таким же черствым сухарем. Че сидишь? Оторви зад свой!

– Иду-у, – недовольно буркнул Кот и встал.

– Поздняк. Сынок весь в меня. Значит, два железобетона будет! – через плечо сообщил сталкер, занимаясь рюкзаком Скандинава.

– Тьфу ты, – Герда кивнула Коту, и оба вышли из помещения.

Вышли вдвоем, чтобы через четверть часа вернуться с прибавлением.

* * *

– Кто это был? Зрячий? Кого ты стрелял? Там никого, но весь коридор в дырках. Кто там был? – тормошил Фига снайпера после того, как парни прошерстили помещения и кроме трупов двух товарищей никого не нашли. Заколотый Бегемот выглядел ужасно. Все вмиг поняли, что кто-то здесь был, и этот кто-то спокойно расправился с амбалом Бегемотом и легко ушел от остроглазого Зрячего.

Бойцы боязливо сгрудились вокруг старшего и понуро сидящего на коленях следопыта, ощерились в стороны стволами и фонарями.

– Черный Сталкер, – промолвил Зрячий, и все анархисты застыли в ступоре.

Вдруг где-то недалеко, в соседнем помещении, раздались стук, удары и скрип мебели. Еле слышные разговоры. Скрежет и возня.

Фига жестом приказал готовиться к бою и соблюдать тишину, пошлепал по щекам Зрячего, приводя его в чувство. Снайпер неожиданно ожил и, услышав звуки, очнулся, вышел из коматоза, стал собирать трофеи.

Фига показал двум бойцам левее, двум направо, а сам тронул плечо следопыта и кивнул на карман коридора впереди.

Бойцы заняли позиции, приготовились к встрече новоявленных гостей и выключили фонарики.

– Это не «Бастион», – тихо сообщил снайпер, изготавливая РПК к стрельбе, – и не мутанты. Это люди.

Фига, сидя рядом у стены, кивнул, мол, понял, и добавил:

– Не дрейфь, Зрячий! Это и не Черный Сталкер.

* * *

Это были азиаты с Пончиком во главе. Разобрав завал в дверном проеме, они менее искусно, чем анархисты, и более громко пробрались в помещение рядом с засадой Фиги и занялись осмотром трупов бастионовцев. Тот, что был ранен Зрячим, испустил дух, но связанные ремнем руки натолкнули Пончика на странные мысли. Только он начал осознавать причины увиденного, как во всем здании врубился свет и шумно заработала вентиляция.

Отряд дернулся, забряцал оружием, затопал каблуками. Глаза больно резануло непривычно ярким светом люминесцентных ламп.

– Командира, командира! – залепетал один из корейцев, трогая за рукав Пончика и показывая вбок.

– Че тебе, косоглазый? – недовольно буркнул толстяк, отдергивая руку и протирая глаза.

Он сфокусировал зрение и, прищурившись, посмотрел в сторону, указываемую подчиненным. И обомлел. На него черными точками уставились стволы пулемета и штурмовой винтовки. Строгие лица, твердые застывшие позы. Одно движение, и из него сделают дуршлаг. Пончик медленно повернул голову влево, затем вправо. Там и там по паре автоматов, держащих кучку азиатов с Пончиком на прицеле.

Голос с металлическими интонациями сообщил:

– Оружие на пол, всем отойти к стене. Дернетесь – валим без разбору!

– Чтоб я сдох! – промолвил толстяк, закрыл глаза и вздохнул. Тяжело, обреченно, будто, последний раз. – Эй, вы, косоглазые, не слышите? Кладем свое барахло на пол. Приплыли, мля.

* * *

Квад «Пепла», воевавший вчера с бандитами, ночь провел в общежитии энерготехникума, зализывая раны и пытаясь восстановить связь с базой. Связь отсутствовала по причине раскуроченной пулей радиостанции «Амазон». Зализать тяжелые раны на манер собак тоже не очень-то получалось.

У Хазара пробиты обе ноги, причем, одна в кость, у Трэка прострелена кисть руки, Перч получил контузию и пока не мог слышать, и только командир квада оставался полностью дееспособным.

Вопрос «что делать?» в такой ситуации стал резонным, но не ставил в тупик опытных пепловцев, исходивших всю Зону вдоль и поперек. Рука, контузия и отсутствие связи не угнетали так сильно, как безысходность положения Хазара. Товарищи как могли поддерживали его, меняли повязки, кололи морфий, но состояние ухудшалось, время уходило, а напряженная обстановка в подотчетном секторе с утра уже превратилась в военные действия.