Смертельный огонь - [24]

Камера располагалась в северной части крепости, на несколько уровней ниже крыши, на которую пленника доставил штурмовой корабль. Ксенут Сул предполагал, что Ультрамарины заключили его в саркофаг для собственной же безопасности. Эта комната, с ее адамантиевыми кандалами, железобетонными стенами и армированной, окованной железом дверью, выполняла ту же задачу.

Разумеется, они ошибались.

Не было такой комнаты, такой темницы, такого каменного мешка, из которых Ксенут Сул не смог бы выбраться. Как и предсказывал его повелитель, сверх меры инициативные Ультрамарины схватили больше, чем могли удержать. Они так до конца и не поняли, что за существо привезли на свою территорию.

И не поймут. Ксенут Сул позаботился об этом, замаскировав свой психический отпечаток. Скоро они все узнают, но от знания уже не будет пользы.

Ксенут Сул на мгновение пожалел, что попал сюда, на Макрагг, не для того, чтобы убивать Ультрамаринов. Его жертва принадлежала другой фракции.

«Как же бесконечно разнообразны предатели», — размышлял он, легко избавляясь от пут. Его кости удлинились, и конечности выскользнули из оков, предназначенных для воина в полном боевом облачении. Тело растянулось, словно отражение в кривом зеркале. Прогнув спину и задрав голову, он искривил собственное туловище и выбрался из цепей, как змея, меняющая форму, чтобы проникнуть в узкую дыру.

Скинув броню, словно рептилия — кожу, Ксенут Сул присел и вслушался в темноту.

Стук шагов по твердому полу коридора, в который выходила его камера, уже утих, а значит, тюремщики ушли. Он чувствовал запах других охранников на патруле, но они были относительно далеко.

По двум тонким полоскам света — из-под двери и из щелей вокруг закрытого смотрового окна — было видно, что за порогом никого нет. Тюремщики нередко таились в сумраке, надеясь узнать, что делают или говорят пленники, когда думают, что остались одни.

Ксенут Сул знал, что нужен, иначе его уже убили. Но он также подозревал, что не является самым ценным приобретением Ультрамаринов. Эта сомнительная честь принадлежала другому.

— Я заставлю его замолчать… — прошипел Ксенут Сул темноте, но не только ей…

Он поднял правую руку к зернистому свету, и из указательного пальца начал расти длинный коготь. Он вытягивался, пока не загнулся острым зазубренным крюком, после чего Ксенут Сул медленно провел им по левому предплечью.

Кожа легко разошлась, а за ней и мясо. Из раны потекла жидкость, подобная крови, но густая и словно бы одушевленная. Собравшись в лужицу у голых ног Ксенута Суда, она застыла в форме черепа. Темная жидкость все лилась из артерии, как из трупа, которому выпускают кровь, и наслаивалась на кости черепа, образуя подобие плоти. Голова вырисовывалась все детальнее: возникли кожа, волосы, даже руны, вытатуированные на лице, которое теперь напоминало лицо Проповедника.

Восковая голова вздохнула, будто выныривая из воды — или скорее колодца с кровью. Проповедник Квор Галлек «вступил» в камеру Ксенута Сула и торжественно взглянул на Освободившегося.

— Говори… — произнесло кровавое лицо хриплым, мертвенным голосом Ксенута Сула, шевеля губами одновременно с ним. — У нас мало времени.

Ксенут Сул улыбнулся, несмотря на усилия, которых требовало единение. При виде мучений проповедника становилось легче.

— Он здесь, — прошептал Ксенут Сул, — как говорили Барбос Кха и Улькас Тул.

Они не зря выловили их бездушные сущности из пламени эфира. Теперь их ждали вечные муки — справедливая награда за предательство… пусть даже и предателя.

— Сыны Жиллимана подозревают?

— Нет, ни о моей истинной природе, ни о моей цели.

— Можешь к нему подобраться?

Ксенут Сул фыркнул:

— Камера — не помеха.

— Что ты предложил за плен?

— Твое имя и обещание большего, чтобы они меня не убили. Ты был прав: их привлек кузнечный тотем.

Тонкие губы Квора Галлека растянулись в улыбке, но время единения заканчивалось. Он зарычал от напряжения, пытаясь продлить связь.

— Убей его, Ксенут Сул, — сказал он, и губы Ксенута Сула повторили слова за кровавым подобием лица. — Пытай его душу, пока не извлечешь всю правду до последнего клочка, а затем низвергни ее в варп. Я обещал им пир. А после этого мы сможем начать следующий акт…

Ксенут Сул кивнул. Его глаза горели злобой.

— Фульгурит, — проговорил он, словно напоминая себе о ждавшей их награде.

— Убийца богов… Оружие, способное сразить примарха… Даже Императора…

Лицо Квора Галлека исказилось от боли, кожа, плоть и кость слезли одна за другой, пока не осталась лишь бесформенная лужа крови.

Ксенут Сул устало сел, но его рвение не ослабло.

— Я освежую твою грязную душонку, — пообещал он темноте, но не только ей, — Бартуса Нарек.

Глава 13 Кровавое воссоединение

Магна Макрагг Цивитас, Восточная цитадель

Немедленно вызванный «Громовой ястреб» доставил Саламандр из Гептапигионской крепости в Восточную цитадель. Сели они среди клубов поднятой пыли и под вой нескольких сирен, отреагировавших на внезапно возникший корабль.

Прежде чем стражи в кобальтово-синей броне могли остановить трех драконьих легионеров, резво выпрыгнувших из люка на боку штурмовика, из глубин бастиона вышло сопровождение в составе Эонида Тиэля и Вита Инвиглио.