Смертельный огонь - [23]

С моря дул холодный ветер, несущий с собой запах соли. Пенистые приливные волны разбивались о скалистый берег, словно пытаясь сломать природную баррикаду. В бухте морские суда неуверенно покачивались на беспокойной воде.

Нумеон испытывал похожее беспокойство. Прошло шесть дней, а Владыку Змиев до сих пор не нашли.

Он сжал печать в левой руке, неосознанно моля ее о помощи.

Из-за тумана мрачных мыслей послышались тяжелые шаги.

— Почему мы до сих пор его не нашли? — просто спросил он.

Зитос встал рядом.

— Однажды я несколько дней охотился по Арридийской равнине на добычу, почти не выдававшую себя ни следом, ни звуком, — ответил он, вспоминая недолгое время, прожитое на Ноктюрне. Он положил руку на плечо Нумеона, пытаясь утешить, и в кои веки Саламандра не отстранился.

— Но на чем-то ты же мог основываться, что-то питало твою надежду.

На Макрагге находилось чуть больше шестидесяти Саламандр, вырвавшихся из шторма. Свет Фароса был их единственным лучом надежды в галактической тьме… пока не появился Нумеон. Своим пылом и верой он разжег в них огонь, который должен был давно потухнуть. Прагматизм говорил, что побежденным и расколотым Саламандрам следует влиться в еще боеспособные легионы, но Нумеон показал им иной путь — путь, в конце которого ждало воссоединение с отцом и пропавшими братьями.

И теперь каждый огнерожденный на Макрагге прочесывал лабиринты Цивитас в поисках хоть каких-нибудь знаков.

— Ты наша надежда, брат, — тепло сказал Зитос, побудив Нумеона отвернуться от бесцветного пейзажа с Лапонисом и встать к нему лицом. — Вулкан жив.

Нумеон слабо улыбнулся:

— Он жив и он здесь.

Зитос показал на печать, которую Нумеон между тем сжимал в руке.

— А это?.. — начал он.

— Да, с его брони.

— Могу я взглянуть на него? — попросил Зитос. — Одну секунду?

Нумеон без колебаний протянул ему молот.

— Им нельзя ни ковать, — сказал Зитос, разглядывая печать со всех сторон, — ни убивать.

— Это символ, — ответил ему Нумеон, забрал протянутый молот и повесил его обратно на пояс.

Зитос кивнул:

— На наковальню, брат.

— А скоро — и обратно в пламя, — добавил Нумеон.

Зитос с завистью оглядел новую броню брата — зеленую, как драконья шкура, и с фестонами, которые, перекрываясь, напоминали чешую. Кузнец, изготовивший доспехи, выгравировал на всех пластинах изображения огня, что символизировало перерождение и волю, которую Нумеон вернул Саламандрам, выброшенным на планетарные берега Макрагга.

Картину портил лишь ультрамарский клинок, слегка покачивающийся на бедре; впрочем, ножны были ноктюрнские. Болт-пистолет с другой стороны и зазубренный меч на спине были изготовлены огнерожденным мастером.

Меч был «драконьим зубом», оружием древним, но обновленным и улучшенным специально для Легионес Астартес. Каждый зуб имел мономолекулярное лезвие и три раза складывался при ковке для большей твердости и прочности. Посаженные на цепь, они становились смертоносны. Хороший мечник мог ими рубить доспехи.

Скромные болт-пистолеты были широко распространены в легионе, но в экземпляре, доставшемся Нумеону, ничего скромного не было. Названный «Василиском» за дуло в форме змеиной головы, украшенное бронзовой чеканкой, он имел больший калибр, чем стандартные болт-пистолеты модели «Марс», что уменьшало эффективную дальность, но значительно повышало убойную силу, а потому требовало специальных патронов.

— Гарго сделал тебе прекрасную броню.

— Он говорил, что ему пришлось торопиться, но я в долгу перед ним, и перед тобой, и перед Вар’киром за оружие. Обещаю, что верну его, когда появится возможность поработать в кузнице.

— Оружие дарится, а не дается на время, брат-капитан, — сказал Зитос. — Я не могу забрать его, как не смог бы забрать отданную тебе руку. Они оба твои.

— Тогда прими мою благодарность, брат, — вежливо отозвался Нумеон.

Зитос смущенно склонил голову:

— Это честь для меня.

— У меча есть имя?

— Драукорос, — ответил Зитос. — В честь зверя, чьи зубы образуют его лезвие.

— Славное оружие. Заставляет тосковать по Скалтарету.

Нумеон носил мантию из кожи этого великого змия с тех пор, как стал огнерожденным. Потеряв ее, он, казалось, лишился части собственного тела.

Зитос ответил ему улыбкой, которая так легко появлялась на лице массивного фемидца.

— Значит, найдем тебе зверя для нового плаща.

Вдруг он посерьезнел и хотел сказать что-то, но передумал и перевел взгляд на горизонт.

— Говори! — твердо приказал Нумеон.

— Почему ты не обратишься к ним? — спросил Зитос, пристально взглянув брату в глаза.

— Я не их лидер, Зитос. Их лидер — Вулкан, и скоро он к нам вернется. Кроме того, — заметил он, — ты прекрасно командовал ими, пока нас не было.

— Я не…

— Братья! — перебил его крик из-за спины, привлекая внимание обоих.

По лестнице из гладкого серого базальта к ним поднимался Вар’кир.

— Возможно, я знаю, как найти нашего отца, — сказал он, щуря старые глаза под последними лучами солнца.

Голос Нумеона выдал волнение, которое он скрывал от Зитоса:

— Рассказывай.

Глава 12 Кровавые ритуалы

Магна Макрагг Цивитас, Восточная цитадель

Закованного в цепи Ксенута Суда отвезли в камеру в Восточной цитадели и заперли дверь, оставив его в темноте. Он находился в одном из нескольких подземелий бастиона, который не был тюрьмой, строго говоря, но таил в себе достаточно надежных помещений для пойманных врагов Ультрамара.