Смертельный мир - [45]

– А почему ты так равнодушно об этом говоришь, Гусь?

– Во-первых, дружище Фролм, – атаман сделал ударение на букву «м», – если ты хотя бы раз при посторонних назовешь меня Гусем, то это станет последним словом в твоей жизни, – А, во-вторых, в мире за стеной практически любая минута может оказаться последней. Вот поживешь здесь чуток и сам ко многому станешь относиться о-о-очень равнодушно.

– Ты давно сюда попал? Постой, я попробую вспомнить, когда мы с тобой виделись в последний раз… Меньше года тому назад, да? Ну, может, чуть больше…

– Ровно два года и восемь месяцев, – констатировал Никус.

– Два года и восемь месяцев… – Фрол с силой надавил себе на лоб, словно пытаясь вогнать в голову этот промежуток времени.

– Это у вас там время летит от премьеры до премьеры, – вновь усмехнулся атаман, – а здесь каждый день проживаешь, словно заново рождаешься и умираешь.

– У вас… у нас… Никус, а как тебя, ну, преобразовали? – поинтересовался Фрол.

– Какая разница, как преобразовали, раз я здесь очутился, – недовольно отмахнулся тот.

– Ну, мне интересно. Не всех же, как меня, этот Максим Николаевич, ваш, Творец, к себе домой приглашал…

– Меня-то уж точно не приглашал, – Никус испытывающе посмотрел на приятеля, прикидывая, не кроется ли за его интересом какого подвоха, и продолжил:

– Со мной это произошло очень примитивно. Ты, кстати, должен помнить тот день! Когда в доме Кино на Васильевской улице премьеру фильма «Пятеро в черном» показывали. Ну, вспомнил?

– Конечно! – и в самом деле вспомнил Фрол. – Мы же вместе с тобой этих черных дублировали. Я еще тогда впервые в доме Кино побывал..

– А ты не задавался вопросом, почему после той премьеры я куда-то пропал?

– Задавался, – сказал Фрол, не покривив душой. – Но кто-то распустил слух, что ты за океан подался, на съемки какого-то сериального боевика…

– Вот-вот. Уверен, что такие же слухи сейчас и про тебя кто-нибудь распускает.

– Вполне возможно, – нахмурился Фрол. – Ну, все-таки, как с тобой дело было? Не томи.

– Как дело было. Нахлестался я пива в буфете. Ну и после того, как нам на сцене поаплодировали, прямиком в туалет побежал. Вы-то пошли премьеру смотреть, а я – малую нужду справить. И черт меня дернул, вместо того, чтобы к писсуару пристроиться, в кабинку зашел. Я, понимаешь, услышал, что за мной еще кто-то в туалет входит, и подумал, что неудобно как-то, если зритель, который только что меня на сцене видел, теперь рядом встанет и ссать начнет, а потом всем про это расскажет. В общем, зашел я в кабинку, дверь прикрыл, а она без щеколды оказалась, но, думаю, сюда-то уж соваться наглости не хватит. Короче, пописал я, только ширинку застегивать начал, слышу, дверь сзади открывается. Подумать еще успел, что хватило все-таки у педерастов наглости сунуться, и что сейчас точно кто-то в рог получит. И тут – все! Темнота! Очнулся голым на Нейтральном острове. В общем, как и все преображенные…

– Пописать, значит, сбегал, – сказал Фрол. – А ведь я еще тогда мог оказаться на твоем месте.

– Жаль, что не оказался, – вполне искренне сказал Никус.

– И что с тобой дальше было? – задал Фрол очередной вопрос.

– Да прекрати ты до меня докапываться!

– Да ладно тебе, Никус, делать-то все равно нечего. Расскажи лучше, каким образом в разбойники подался? Ведь, наверное, сначала тоже бойцом в каком-нибудь королевстве был?

– Был, – кивнул Никус. – Сначала, конечно, как и все, в качестве черни повкалывал. Потом, когда с Лесным королевством очередная войнушка началась, сделали меня бойцом – арбалетчиком в полку самого барона Герзы. После первого же боя я капралом стал. Мы тогда здорово лесных потрепали. Потом за удачный штурм Рубежной крепости барон Герза мне звание лейтенанта присвоил. Лесные потеряли много бойцов и отходили к Пентаклю, а мы наступали им на пятки. Но потом Герзу ранили, и он, сдуру, передал командование своему сыну, потомственному, видите ли, дворянину, барону Вовтге. Тьфу!

– И чего, и чего? – подтолкнул к дальнейшему рассказу Фрол.

– Да то, что нельзя семнадцатилетним щеглам командование доверять! Вместо того чтобы дождаться подкрепления – графья как раз на подходе были, этот сосунок вместе с бароном Бушмой решили нахрапом Пентакль захватить. И ведь я им говорил, чтобы не спешили, но этим щеглам все по-бороде. Короче, взяли нас в ущелье в клещи: с фронта – граф Филат, с тыла – виконт Нянич, ну и порубали в капусту почти всех. Барончики лапки кверху подняли, ну а нам с Михычем и еще одним бойцом сдаваться чего-то не захотелось, и мы вперед прорвались. К Восточному мосту. Там пришлось с лесными дозорными в бой вступить, третий наш боец так у моста и остался, а мы с Михычем на остров перебежать успели, пока к дозорным подмога не подтянулась. Естественно, оружие, кольчуги, пряжки – все к мосту примагнитилось. Ну, а мы – скорее в наше родное Горное королевство, через Западный мост.

И надо же такому случиться, что на той, то есть, на этой стороне, как раз со своими людьми еще один щегол дежурил, добрейший виконт Двояк – сыночек виконта Касоча, тот самый, которому я вчера стрелу в сердце всадил. Мы с Михычем к ним с распростертыми объятиями, а они нас – в сети, словно каких-то пришлых. Мы кричим, что, мол, разве не видите на нас форму баронскую, что мы только что за короля Халимона свою кровушку проливали! А виконту Двояку, этому молокососу, все по-бороде. Мол, закон есть закон, мол, раз пришли на территорию Горного королевства через Западный мост, значит, становитесь вассалами того, кто вас принял. Ох, и не понравилось нам это! Михыч прям озверел. А силенки-то у него хоть отбавляй, он ведь в потустенном мире пожарником был, ствол таскал, на себе людей из горящих домов вытаскивал. Да и я не из слабаков, ты знаешь, – Никус подмигнул Фролу, и тот согласно кивнул.