Смертельный холод - [6]

На лугу Мирна увидела пруд и три величественные сосны, воспаряющие к небесам.

Мирна вытащила свою карту Квебека. Минуты через две аккуратно сложила ее и удивленно прислонилась к машине. Деревни на карте не было. Карта показывала пункты, исчезнувшие много десятилетий назад. Показывала крохотные рыбацкие деревушки, даже все населенные пункты из двух домиков и часовни.

Но эта деревня на карте отсутствовала.

Мирна посмотрела на местных жителей: кто-то работал в саду, кто-то выгуливал собак, кто-то сидел на скамье у пруда и читал. Наверное, это деревня была своего рода Бригадуном[8]. Являлась раз в сто лет и только тем, кому нужно было ее увидеть. Но Мирна пока еще колебалась. Нет, здесь наверняка нет того, что ей надо. Она уже готова была развернуться и направиться в Уильямсбург, который на карте был, но в последний момент решила рискнуть.

В Трех Соснах нашлось все, что ей было нужно.

Здесь продавали круассаны и кофе с молоком. Здесь продавали стейки с картошкой фри и «Нью-Йорк таймс». Здесь были пекарня, бистро, маленькая гостиничка, универмаг. Здесь царили мир, спокойствие и смех. Здесь были великая скорбь и великая печаль и умение принимать и то и другое и довольствоваться этим. Здесь были дружба и доброта.

И здесь обнаружилось пустующее помещение под магазин с жильем наверху. Все это ждало. Ждало ее.

И Мирна обосновалась здесь навсегда.

За час с небольшим Мирна переместилась из мира недовольств в мир удовлетворения. И случилось это шесть лет назад. А теперь она продавала своим друзьям старые и новые книги и делилась банальными советами.

«Да бога ради, ты уж либо просрись, либо слезай с горшка, – такой совет дала она Кларе. – Джейн умерла уже несколько месяцев назад. Ты помогла найти ее убийцу. Ты наверняка знаешь: Джейн расстроилась бы, узнав, что ты не получаешь удовольствия от тех денег, которые она тебе оставила. Нужно было оставить их мне. – Мирна в притворном недоумении покачала головой. – Уж я бы знала, что с ними делать. Вмиг самолетом на Ямайку, там пристроиться к какому-нибудь доброму растаману[9], взять хорошую книгу…»

«Постой, ты хочешь читать книгу вместе с растаманом?»

«Ну да. У каждого свое назначение. Растаман, скажем, хорош, когда затвердеет. А вот с книгой в твердой обложке лучше не иметь дела».

Клара рассмеялась. Они обе не любили книги в твердых переплетах. Не за содержание, а за обложку. Книгу в твердом переплете неудобно держать в руках, в особенности в постели.

«В отличие от растамана», – сказала Мирна.

Так Мирна убедила свою подружку смириться со смертью Джейн и начать тратить деньги, что и собиралась делать Клара в этот день. Наконец-то заднее сиденье будет заполнено тяжелыми разноцветными бумажными пакетами с бечевочными ручками и рельефными названиями магазинов вроде «Холт Ренфру» или «Ожильви». Ни одного желтого пластикового пакета из «Доллар-рамы». Хотя Клара втайне и восторгалась этим магазином.

Питер сидел дома у окна и смотрел на улицу, побуждая себя заняться чем-нибудь конструктивным. Отправиться в студию, сесть за мольберт. Вдруг он заметил, что на одном из окон в изморози образовался просвет в форме сердечка. Он улыбнулся и посмотрел сквозь сердечко на улицу: Три Сосны занимались своими неспешными делами. Потом он поднял взгляд на махину старого дома на холме. Старый дом Хадли. Температура на улице начала падать, и на его глазах сердечко снова стало затягиваться ледком.

Глава третья

– Кто это сделал? – спросил Сол у Си-Си, держа в руках папку.

– Что?

– Вот это. – Он стоял голым в номере отеля. – Я нашел ее в корзинке для мусора. Это чье?

– Мое.

– Это ты сделала?

Он был поражен. На мгновение он даже подумал, что ошибся в ней. В портфолио были работы талантливого художника.

– Нет, конечно. Одна глупенькая личность из деревни дала это мне, чтобы я показала своим друзьям-галеристам. Пыталась подлизаться – это было самое смешное. «Пожалуйста, Си-Си, я знаю, какие у вас связи». «Ах, Си-Си, не могли бы вы показать это кому-нибудь из своих друзей?» Брр. Ты только представь: просить меня об услуге! И еще хватило наглости просить, чтобы я показала это Дени Фортену.

– И что ты ответила? – спросил он с упавшим сердцем, догадываясь, каким будет ответ.

– Сказала, что сделаю это с удовольствием. Можешь положить этот мусор туда, откуда взял.

Сол помедлил, но все же закрыл папку и положил назад в корзинку для мусора, ненавидя себя за то, что способствует уничтожению таких блестящих работ. Но еще больше он ненавидел себя за то, что хочет их уничтожить.

– У тебя что, на сегодня ничего нет? – спросил он.

Она выровняла стакан и лампу на прикроватном столике вплоть до миллиметра, пока они не встали так, как должны были стоять.

– Ничего важного, – ответила она, стирая громадное пыльное пятно со столика. И это в «Рице»! Нет, нужно поговорить с менеджером. Она посмотрела на Сола, стоявшего у окна. – Боже мой, как ты распустился.

Когда-то у него, вероятно, была хорошая фигура. Но теперь он весь стал дряблым. У Си-Си были толстые мужчины. У нее были накачанные мужчины. На ее вкус, и та и другая крайности были неплохи. Отвращение у нее вызывало лишь промежуточное состояние.