Смертельный груз - [15]

– Мой добрый друг! Ты, как я погляжу, совсем из ума выжил. Мне нечего скрывать. Все мои дела совершенно законны.

Но худощавый не унимался. Он игриво подмигнул собеседнику и сказал:

– Конешно, у вашей милости все законно. А то как же? Вот только выкладывайте по десять монет. Тогда оно выйдет еще законнее.

На какое-то время воцарилось молчание, которое вскоре нарушил бородатый иностранец:

– Ты, как я понял, вбил себе в голову, что с бочкой что-то неладно, так? Уверяю тебя, ты ошибаешься. Здесь все чисто. Но, должен признать, если ты начнешь болтать раньше следующего четверга, то я проиграю свое пари. Так что давай уговоримся: я плачу вам по пять фунтов каждому, и ты можешь забрать долю своего друга.

И он отсчитал несколько монет, зазвеневших у него на ладони.

– Можешь взять или уходить ни с чем. Больше не получишь. Мне тогда дешевле обойдется уступить в своем споре.

Сухощавый кучер помедлил, жадно разглядывая деньги. Потом уже открыл рот, чтобы снова начать спорить, но, видимо, какая-то внезапно возникшая мысль заставила его передумать. Он стоял теперь в нерешительности, посматривая на собеседника вопрошающим взглядом. Констебль Уолкер отчетливо видел в свете фонаря лицо с едва скрываемой сардонической усмешкой. Затем, с видом человека, обдумавшего проблему и принявшего трудное решение, кучер взял деньги и вернулся к своей лошади.

– Будь по-вашему, мистер, – сказал он, трогая повозку с места. – Коли считаете, что так выйдет по-честному, то я уж вас не подведу.

Бородатый мужчина закрыл за ним ворота и запер их, после чего вместе с фонарем скрылся внутри дома. Прошло еще несколько секунд, и удалявшееся шуршание колес телеги по гравию окончательно затихло. Наступила полнейшая тишина.

Пролежав без движения еще несколько минут, констебль Уолкер сполз с вершины стены и мягко приземлился на обе ноги. Он на цыпочках прошел вдоль живой изгороди, прошмыгнул в калитку и вновь оказался на дороге.

Глава 4 Полуночная беседа

В проулке констебль ненадолго задержался, обдумывая ситуацию. До этого момента он считал, что проделал все великолепно, мысленно поздравляя себя с редкостной удачей. Однако ему оставалось совершенно неясно, как поступить дальше. Разыскать ближайший полицейский участок и доложить обо всем местному начальнику? Или лучше позвонить в Скотленд-Ярд? А быть может, лично прямиком отправиться туда? Открывалась и другая – самая сложная, как и не слишком манящая возможность: остаться на месте, чтобы проследить за дальнейшим развитием событий.

Минут пятнадцать он не мог решиться, обдумывая все варианты. Наконец созрело разумное намерение позвонить для начала в свой участок и получить руководящие указания, но как раз в этот момент донеслись звуки чьих-то шагов. Не желая быть замеченным, он поспешно метнулся к калитке, прошел на противоположную сторону живой изгороди и занял позицию за тонким стволом одного из деревьев. Звуки слышались все ближе. Но кто бы ни приближался к нему, делал он это очень осторожно и, казалось, тоже шел на цыпочках. Человек миновал место, где скрывался полицейский, которому смутно удалось разглядеть фигуру мужчины среднего роста. Через несколько секунд шаги сначала полностью затихли, а потом мужчина, все так же крадучись, вернулся и остановился теперь рядом с калиткой. Наступила такая тишина, что констебль отчетливо расслышал, как незнакомец сначала зевнул, а потом сдержанно откашлялся, прочистив горло.

Последний вечерний отсвет пропал с почерневшего неба, но ярко засияли звезды. Ночь наступила безветренная, хотя воздух быстро остыл. Временам доносились обычные для такого времени суток звуки: отдаленный лай собаки, шуршание какого-то зверька в траве, изредка шум мотора автомобиля, проезжавшего по основному шоссе.

Проблема, стоявшая перед констеблем, со временем решилась сама собой. Он не мог двинуться с места, пока у калитки дежурил другой наблюдатель.

Уолкер прикинул, который может быть сейчас час. Уже половина девятого или даже позднее. Ведь было примерно восемь, когда повозка свернула с дороги, а с того момента, он был уверен, минуло никак не меньше получаса. Его отпустили для отдыха до десяти часов вечера, и ему вовсе не хотелось опаздывать на службу, хотя при сложившихся обстоятельствах у него было веское оправдание. Но все же он невольно начал воображать сцену своей явки с опозданием, холодную злость сержанта, угрозу подать на него докладную, а потом объяснения и полная перемена в манере поведения командира…

Легкий щелчок со стороны ворот, которые вели к подъездной дорожке, заставил констебля вздрогнуть и вернуться мыслями к своему реальному положению. По гравию захрустели уверенные и тяжелые шаги быстро шедшего человека, приближавшегося к дому.

Констебль Уолкер обошел дерево, чтобы не попасть под луч света, какой мог появиться из-за двери. Между тем визитер добрался до крыльца и позвонил.

Несколько секунд спустя над входом включилась лампочка, и дверь открыл бородатый брюнет. На ступенях перед ним стоял крупный, широкоплечий мужчина в темном плаще и мягкой фетровой шляпе.

– Привет, Феликс! – воскликнул гость. – Рад видеть тебя снова дома. Когда ты вернулся?