Смертельный азарт - [32]

— С Сириуса, — педантично поправила Римма, но угомонилась.

Они вкатились в центр, повертелись в переулках Арбата и остановились у ничем не примечательных дверей, над которыми голубела вывеска, скромно и осторожно сообщавшая — «КЛУБ».

— Вы без меня не обойдетесь? — проворчал Корвет.

— Обойдусь. Сиди в машине, — махнул рукой Илья.

Корвет тяжело вздохнул, выругался и полез из машины. Римма выпорхнула следом, веселенькая, как зимняя синичка у кормушки.

Илья толкнул тяжелые двери, и навстречу гостям из глубины притененного холла с грацией медведя метнулся швейцар в галунах, безуспешно попытавшийся изобразить элегантную вежливость.

— Членский билет имеем, господа? — спросил он прокуренно-пропитым голосом.

Билет без долгих разговоров заменила мзда в широкую лапу швейцара. Правда, он подозрительно скользнул взглядом по Римме, но в тесных джинсах и свободной кофте она сошла за своего — неизвестно за кого.

Сквозь звенящий стеклярусом полог они прошли в полутемный зал, выдержанный в красно-золотистых тонах. Обычный кабак. По опыту посещения подобных заведений Илья знал, что наиболее пикантная часть производства функционирует в отдельных кабинетах или подвалах, но вход туда требовал знакомств — как везде.

Они нашли свободный столик и едва присели, как подскочил услужливый до приторности официант и положил на стол длинную и узкую карту меню.

Вокруг сидела вроде самая обычная публика. Пили, ели, посмеивались, курили — иногда странно одетые, иногда с диковатыми манерами, в неординарных туалетах, но маскарад и выпендреж — в пределах приличия.

— По-моему, — радостно оглядывалась Римма, — здесь полный набор инопланетян! От гомосеков и лесбы до гермафродитов.

— Все они кастраты, — буркнул Корвет. — Отсюда прямым ходом в баню надо бежать.

А когда он глянул в поданную официантом карту напитков, то и вовсе осатанел.

— Эти сволочи и стакан воды из-под крана подадут по цене коньяка!

Цены в клубе действительно были запредельными, но, судя по столам, и обжираловки здесь никто не устраивал. Другие интересы, другие задачи.

Внезапно вспыхнул свет прожекторов, вырывая из центра зала круглую эстраду, которую выскочивший под голубые лучи шут в костюме Арлекина тут же назвал подиумом.

— А теперь, — писклявым голосом завопил он в микрофон, — на нашем подиуме ударный номер! Космический стриптиз в исполнении звезды международного шоу — Мэрион! Аплодисменты, господа!

Аплодисменты он выпросил жиденькие. Фонограмма запрудила зал тягучей и ноющей музыкой, под которую на подиум скользящим шагом выплыл или выплыла — сам черт не разберет — Мэрион. Золотой парик на голове, пышная грудь, узкие мужские бедра.

— Повезло, — сказал Илья. — Как раз наш клиент.

В такт музыке Мэрион принялся раздеваться, отрабатывая номер стриптиза. Старый трюк — три четверти зала знала, что женщина превратится в мужчину. Как ни жеманился Мэрион на своем подиуме, но едва обнажил могучие плечи с хорошо проработанными бицепсами, как номер потерял всякую загадочность.

— И чего тут космического? — презрительно фыркнула Римма. — Попросили бы меня, я бы им показала, что такое настоящий космический стриптиз!

— Сиди, — все так же недовольно буркнул Корвет. — Дома покажешь.

Момент, когда стриптизер под гром фонограммы скинул последнюю одежонку и сквозь прозрачные трусики проявились все его мужские достоинства, — вызвал бурную реакцию зала.

Звезда космического стриптиза принялся облачаться — в обратном порядке, в чуть более ускоренном ритме.

— Передавил бы их всех, — прошипел Корвет. — Придурки ненормальные.

— А ты нормальный? — усмехнулся Илья.

— Нормальный.

— Перестань скрипеть. В каждом из нас что-то намешано. Нормы как таковой нет. Один пьет горькую, другой ширяется, третий рвется в президенты, а четвертый сутками сидит перед телевизором. Где тут норма? Все мы уроды, и не бросай ни в кого камней, а то сам получишь кирпичом по лбу.

Свет погас раньше, чем умолкла музыка. Потом узким лучом высветили только микрофон, и около него оказался седой мужчина, одетый «нормально» — с точки зрения Корвета. И заговоривший тоже в мужском диапазоне.

— Дорогие мои изгои, дорогие отверженные нашего общества! — весело и с напором начал он. — Сегодня наш день, наш маленький праздник! И я рад сообщить вам, что только что говорил по телефону с Нью-Йорком и всем вам передаю привет от общества Объединенного центра сексуальных меньшинств всех Соединенных Штатов Америки! Они посылают вам свой горячий привет!

Зал разразился криками и заздравными воплями, а Корвет откомментировал по-своему:

— На весь мир уже расползлась зараза!

Оратор у микрофона поднял ладони, с улыбкой успокаивая зал.

— Да, изгои, да, отверженные, да, не принятые в обществе — сегодня мы объединяемся! Сегодня мы смело можем сказать всему миру, что мы не только выродки и презираемое отребье общества, но мы честнее, лучше и выше всех остальных!

После такого заявления зал пришел в неистовство, а Корвет едва не упал в обморок со стула.

— И сегодня никому не надо доказывать, что мы не грязные извращенцы, сегодня всем известно, и это подтверждается результатами научных исследований, что наши изысканные половые и сексуальные наклонности заложены в нашей наследственности, в хромосомах наших генов!