Смертельные связи: Возвышение Бестера - [14]
– Теперь вы видите, – сказал он кротко. – И теперь, надеюсь, вы понимаете. Корпус это мать и отец – и мы все мать и отец друг другу. Мы те, кто растили вас, учили вас отличать верное от неверного, радовали вас – и, да, пугали вас. Все это во благо, и в будущем вы поймете, даже если сейчас не понимаете.
Вы – Первое Звено. Все телепаты особенные, но вы самые особенные. Способности большинства детей не раскрываются ранее 11-12 лет или старше. Большинство же из вас проявили себя почти с момента рождения. Лишь пять процентов проявляют себя до подросткового возраста. Вы все – редкость.
Первое Звено. Телепатами рожденные, вы растили друг друга настолько же, насколько мы растили вас. Когда вы покинете это место, звеньевые общежития и перейдете в академии – все изменится. Вы станете жить и трудиться рядом с выросшими нормалами, кто позже узнал о своих способностях, кто не понимает Корпус, как вы. Они произносят слова, но в сердцах своих не понимают, что такое быть Корпусом. Это ваш особый дар – суметь научить их этому, показать им на примере своей жизни, своей учебы, своего труда вместе, и по отдельности.
Все мы – все, кто стоит перед вами – когда-то были членами Первого Звена. Мы ваши матери и отцы, мы ваши сестры и братья. Мы стояли перед нашими старшими, как вы теперь стоите перед нами. Мы были напуганы, унижены, злы – как и вы. И вместе, как это сделали вы, мы принялись плакать, сбросили ярмо, становясь сами себе матерями и отцами. Тогда они открылись нам, как мы – вам.
Теперь пройден полный круг. Вы были детьми. Теперь, говорю я – вы не дети. Вы – это мы, а мы – это вы.
Учитель Хьюа начал снимать одежду. Другие тоже. Без серой сутаны учитель Хьюа был костлявый старик с выпирающим пузом. Он вовсе не выглядел жутким. Он стал перед ними на колени, и другие взрослые последовали за ним.
– Только что ваши сознания были подвергнуты насилию. Это чтобы показать вам одну из причин, по которым был сформирован Корпус, почему одному никогда нельзя вторгаться в сознание другого без его разрешения. Этот закон должен быть нерушим. Вам не причинят этого вновь, и вы не должны делать это с другими, кроме особо чрезвычайных обстоятельств.
Таких, как сейчас. Наши сознания открыты. Наши барьеры сняты. Воля ваша.
Долго-долго в это невозможно было поверить. Никто не двигался. Они просто уставились на коленопреклоненных взрослых, своих учителей и друзей, которые оказались их мучителями.
Затем некоторые потянулись, убеждаясь, что это правда, что барьеры действительно сняты. Сначала один, потом другой из детей сунулись в незащищенные сознания, ткнулись в поисках какого-нибудь секрета, а затем сразу обратно, как будто боялись, что выскочит какой-нибудь капкан.
Затем, как бы внезапно достигнув критической массы, комната снова взорвалась болью и стыдом. Но на сей раз это исходило от взрослых.
Эл обнаружил, что не может участвовать. Он стоял там, моргая на перевернувшийся мир, сердце дико стучало в груди. Зачем взрослые позволяют это? Они были под контролем – кто бы удержался?
Но тут он уловил что-то, присутствие… наблюдение. Одобрение. Директор? Это неважно, потому что он внезапно понял. Учителя не были старшими, не
более чем он сам. Корпус был матерью и отцом, но не индивидуальности в нем. Слова учителя Хьюа начали обретать больший смысл.
Когда это закончилось, они получили черные одежды, и, что более важно – перчатки. Эл натянул их, почувствовал, как тесно облегают они его пальцы. Перчатки, наконец-то.
Он больше не ребенок.
Учитель Хьюа говорил что-то, кое-что из этого Эл понял, кое-что нет. Но он понял яснее всего то, чего учитель Хьюа не сказал. Это была, на самом деле, очень простая вещь, что-то, что ему давно следовало бы знать.
Взрослые не отличались от детей. Им не следовало доверять, не как индивидуальностям. Учителю Хьюа нельзя доверять. Мисс Честейн, несмотря на всю ее доброту, нельзя доверять.
Только самому Корпусу можно доверять, и только сам Корпус – его законы, его институты в целом – заслуживали его верности.
Он доверял Корпусу. Он больше не доверится ни единому человеческому существу.
Этой ночью, глядя на звезды – когда он спал – он искал лицо своей матери, с ее темнорыжими волосами; он искал темноволосого отца. Они всегда появлялись, когда он произносил "Корпус – мать, Корпус – отец". Может, они были его родителями, биологическими – он знал, у других детей такие есть. Родители Миллы даже приезжали к ней, хотя уже не очень часто.
Он однажды спросил о своих собственных, и ему рассказали, что они погибли, когда мятежники взорвали бомбу в Тэптауне. Может, его детское сознание помнило их, или, может, он их выдумал, а то и перенял у другого ребенка.
Кто бы они ни были, существовали, или их не было, теперь они ушли. Теперь в ночном небе не было ничего, кроме звезд, ничего в его снах, кроме молчания.
ЧАСТЬ 2. АНТИТЕЗИС
Глава 1
Взмах кулака пришелся в дюйме от его лица, но Эл и глазом не моргнул. Еще до выпада Джексона он знал, что тот не попадет.
Оборотный удар – другое дело; это была реальная атака, и Джексон метил Элу в солнечное сплетение каждой унцией своей значительной силы и веса. Однако Эла там не было. Он отступил и "передал" свое следующее движение: ребром ладони по затылку противника. Джексон уловил мысль – как понял Эл – и крутанулся, чтобы уклониться от удара, которого он ожидал.
…И явилась в мир новая королева, и пролились реки крови, и войска шли в битву не чтобы сражаться, но чтобы умирать, однако лорды-скаслои, давние правители, все же были повержены. И наступили новые дни, дни спокойствия.Надолго ли?Ибо нечто грозное дремлет в лесной глуши, зловещий Терновый король, и легенды гласят, что, пробудившись, он разорвет само небо. И спутниками его будут тернии, гниль и распад – и мантикоры, и страшные греффины. Деревья, сама земля уже чувствуют приближение конца.И на этот раз нет героя, который может спасти мир.
Страшные времена настали – многие верят даже, что грядет конец света. Несколько недель назад луна окрасилась кровью и протрубил рог, который слышали во всех уголках континента. Легендарный Терновый Король пробудился в лесной чаще, чудовища и колючие лозы следуют за ним по пятам. Почти вся королевская семья убита, зловещие жертвоприношения совершаются в лесах… И самое страшное – нарушен закон смерти: тот, кто умер, должен оставаться мертвым.
Данный перевод был впервые опубликован на сайте Beyond Babylon 5.Опубликовано в 24 номере Official Babylon 5 Magazine, август 2000 года.
Это было тогда, когда боги еще бродили по земле, еще помогали людям, еще сражались между собою... Это было тогда, когда богини еще дарили свои сердца смертным, а те во имя любви совершали невозможное... Это было тогда, когда принцесса взмолилась, чтобы пришел из далекой дали герой и спас ее от жребия, ей уготованного, — от ужаса, что был хуже смерти. Взмолилась, еще не зная, что мольба ее будет услышана... Это было тогда, когда странствовали, бились, погибали и побеждали дети Великой Реки...
1681 год. Сэр Исаак Ньютон, обратив свой пронзающий пространство и время разум к древнему искусству алхимиков, получает Философскую ртуть – первоисточник материи, ключ, инициирующий взаимодействие четырех элементов: земли, воздуха, огня, воды. Франция и Англия ведут жестокую войну, и Людовик XIV повелевает использовать новое, таинственное оружие, названное «пушкой Ньютона».А на другом конце света юный ученик печатника по имени Бенджамин Франклин случайно, сам того не желая, приоткрывает полог, скрывающий опасную тайну.
Тайна йуужань-вонгов — кто они, откуда пришли, что за ужасные силы движут ими — наконец раскрывается. Но поможет ли это знание джедаям… или погубит их?
Космический корабль землян исчез на окраинах Солнечной системы. На поиск отправляют супругов. О том, что их ждет, астронавты не догадываются...
В очередной авторский сборник видного польского фантаста Станислава Лема, выпускаемый издательством «Мир», входят цикл рассказов о Пирксе и новый роман «Голос Неба», посвященный проблеме контактов с инопланетными цивилизациями.
События книги происходят за 18 лет до «Новой надежды»Джедаи истреблены в ходе беспощадного Приказа 66, а Галактикой полновластно правит Император. Но выжившие еще продолжают бороться, даже зная, что им не победить…В самых глубоких недрах Корусканта джедай Джакс Паван ведет нелегкую жизнь частного детектива и спасателя-добровольца, помогая слабым и обездоленным. Таинственная смерть знаменитого скульптора Веса Волетта бросает настоящий вызов его талантам! К счастью, под рукой всегда острый нюх пронырливого репортера Дена Дхура, компьютерные навыки дроида И5, помощь и поддержка верной боевой команды… Все это должно помочь найти убийцу – но хватит ли этого, чтобы выжить? Ведь по пятам беглого джедая без устали идут ищейки Дарта Вейдера!Загляните за красочный фасад Корусканта и откройте для себя новые грани планеты-города, каких не видели прежде: государственный сыск и артистический бомонд, пестрые ярмарки и блошиные рынки, лабиринты бюрократии и кишащие дикарями трущобы… Переживите вместе с Галактикой планетарную катастрофу на Каамасе, отправьтесь на охоту с легендарной наемницей Оррой Синг и сопроводите в странствиях безутешного капитана Тайфо с Набу, жаждущего мести за смерть Падме Амидалы, в новой книге от Майкла Ривза – первом в истории «Звездных войн» детективе в стиле «нуар» – «Ночи Корусканта: Улица теней»!
Старра и его товарища Бигмана Айзек Азимов в своем романе «Лаки Старр и большое солнце Меркурия» посылает с заданием на Меркурий с целью выявления причин саботажа.© Виталий Карацупа, http://archivsf.narod.ruПеревод И. Обухова.
Экипаж межзвёздного корабля, преодолев огромные трудности, с трудом вернулся на Землю. Чудесное спасение экипаж отмечает в своём любимом клубе. Но в зале клуба, они замечают странного человека, не поддавшегося приступу всеобщего веселья…© mastino.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.