Смертельные игры - [24]

— Да, неплохо.

Я сделал еще глоток. Два глотка — и бутылка пустая. Может быть, «Роллинг рок» специально предназначен для людей, которым пришлось попотеть, добиваясь правды от женщин, цепляющихся за свою ложь, как утопающий за соломинку. Я допил пиво.

— В детстве я мечтала туда поехать, — произнесла барменша. — Просто помешалась на этом. Пальмы, люди на роликах, открытые автомобили. — Нож вонзился в очередной лайм. Чик! — Но порой случается так, что твои мечты исчезают. — Чик! Она перестала измываться над лаймом и взглянула на меня. — Хотите кусочек лайма в пиво?

— Нет, спасибо.

— Я слышала, что в Калифорнии все кладут в пиво лайм.

— Нет.

У нее сделался разочарованный вид.

Я оставил на стойке два доллара чаевых и вошел в соседнюю дверь, ведущую в ресторан. Два парня в клетчатых фланелевых рубашках и оранжевых бейсболках сидели за пластиковым столом и пили кофе из толстых кружек. На доске, установленной на стойке прямо напротив ряда кабинок, мелом было написано: «Блюдо дня: домашний мясной рулет». Чуть поодаль стояли столы и стулья для посетителей, соблюдающих дресс-код. Я уселся в кабинке у окна с великолепным видом на парковку.

Невысокая женщина лет шестидесяти в черном платье официантки принесла мне меню и стакан ледяной воды и спросила, хочу ли я что-нибудь выпить перед обедом. Первый «Роллинг рок» произвел на меня такое хорошее впечатление, что я заказал еще бутылочку. Без лайма. Она записала мой заказ в маленьком блокнотике и сказала:

— У нас сегодня фирменное блюдо — домашний мясной рулет. Очень вкусный.

Я отдал ей меню, даже не открыв его.

— В таком случае рулет.

Она одобрительно улыбнулась и ушла. Меня согрела ее улыбка и порадовал тот факт, что хоть кто-то меня одобряет. Судя по всему, Карен Шипли не вошла в число этих людей. «Вы, должно быть, меня с кем-то спутали…» Что тут поделаешь? К тебе в офис входит незнакомый мужчина и говорит, что теперь все, ради чего ты работала, изменится. И кому тогда звонить?

Вернулась официантка и принесла пиво. В ресторан вошла пожилая пара, которая уселась за столик в зале. Одеты как положено. Мужчина в сером деловом костюме с «Нью-Йорк таймс» в руке устроился за стойкой бара подальше от двух парней в оранжевых бейсболках. Мужчина открыл газету на странице, посвященной недвижимости. Я же пил себе пиво, раздумывал о том, как здорово выглядели Карен, ее сын и все эти награды Ротари клуба, и спрашивал себя, что будет, когда на сцене появится Питер. Возможно, с появлением Питера их жизнь будет разрушена: Карен займется проституцией, Тоби свяжется с байкерами-наркодилерами, а Ротари клуб отберет у Карен все ее награды. Так бывает с семьями в Голливуде.

Официантка подала рулет на белой фаянсовой тарелке вроде тех, что были в ходу в начале сороковых. Рядом высилась приличная горка картофеля в сливках в окружении миллиона зеленых горошин. Все это было полито густым коричневым соусом. Полезная еда. И пахла великолепно.

— Что-нибудь еще? — спросила официантка.

— Соус «Табаско» и еще одну бутылочку «Роллинг рок».

Она принесла «Табаско» и пиво, и я от души приложился и к тому и к другому. «Табаско» — отличное средство против насморка и прекрасно помогает собрать по кусочкам разрушенную жизнь. «Роллинг рок» тоже. Рулет оказался превосходным.

Что же в этой истории не так? Питер Алан Нельсен — знаменитость, кассовые сборы от его картин постоянно обсуждаются в «Ньюсуик» и «Тайм». Карен наверняка читала все эти статьи и знала, что ее бывший муж, отец ее ребенка, стоит не один миллион. Многие — наверное, большинство — попытались бы урвать кусок от этого пирога, но только не она. Ни для себя, ни для мальчика. Интересно. Может быть, Питер не отец Тоби. Или он творил с ней ужасные вещи и она пытается его наказать, причем вполне заслуженно. Или Карен не в своем уме.

Без пяти семь высокий парень с носом, похожим на раздавленный чайот,[20] вошел в ресторан и принялся оглядываться по сторонам. Он был в бирюзовой рубашке, цветастом галстуке ленточкой, черных слаксах и черных же ботинках. Черные слаксы были слишком короткими, черные остроносые ботинки слишком низкими, а потому все имели удовольствие созерцать черные носки с красными треугольничками. Он посмотрел на меня, мужчину с «Таймс», пожилую пару за столиком и вышел. Может, искал дискотеку.

Я принялся сражаться с мясным рулетом, картошкой, горошком и накатившей депрессией. У меня появилось множество мучивших меня вопросов, но меня наняли не затем, чтобы я на них отвечал, даже не затем, чтобы заставить Карен Шипли признать, что она Карен Шипли. Меня наняли затем, чтобы я ее нашел, и я это сделал. Все остальное — дело Питера Алана Нельсена. И что с того, что Карен Шипли это не нравится и мне это тоже не нравится?! Мне платят вовсе не за то, чтобы мне это нравилось.

Я заказал еще две бутылки «Роллинг рок», чтобы взять их с собой в номер. Еще пара пива, и мне это дело, пожалуй, даже начнет нравиться.

На парковке парень в галстуке ленточкой подошел к белому «тандерберду» и что-то сказал водителю. Они поговорили около минуты, затем парень в галстуке забрался на пассажирское место и «тандерберд» медленно завернул за угол мотеля.