Смертельное шоу - [19]

-- Та-а... да ж-ждите! -- отмашкой руки над столом отрезал сомнения Андрей и пролетел мимо Санькиного лица черным кустищем своих волос.

Он сгреб со спинки стула, на котором сидел, кожаную куртку, и торопливо, почти не качаясь, вышел из квартиры.

Саньке сразу стало одиноко. Роберт с Игорьком завели дурацкий разговор о каком-то нью-эйдже и о том, приживется он или нет, и ощущение собственной никчемности, приниженности стало еще заметнее. Он мог избавиться от него, только покинув двух спорщиков. Сунув в рот соленый ломтик сыра, Санька встал, покачнулся, но все-таки не упал. Шторм становился чуть тише, и от этого он почувствовал что-то похожее на радость. А может, этим вставанием он уже отделился от спорщиков и немного избавился от никчемности?

-- Я -- вниз... За... за Андреем, -- пробормотал он.

-- Он у киоска на закруглении, -- неожиданно посоветовал Роберт. -- Мы там всегда берем. У конечной остановки троллейбуса...

-- По...понятно, -- удивился трезвости Роберта Санька, с трудом натянул на себя куртку с утяжеленным плеером карманом и пошел вниз.

Троллейбусную остановку-закругление он увидел сразу. На ней было пустынно, и только один маленький оранжевый автобусик, у маршрута которого здесь тоже, видимо, была конечная остановка, печально стоял у тротуара. Над ним, на холме, светился желтыми окнами домик диспетчерской.

Визг тормозов и лязгание железа оторвали Саньку от разглядывания диспетчерской, где-то рядом с которой должны были стоять коммерческие киоски. Он отшатнулся от наплывшего на него стеной троллейбуса и еле расслышал голос. Он звучал будто бы изнутри Саньки.

-- Пры-ыгай! Пры-ыгай!

Глаза вскинулись к распахнутой передней двери троллейбуса и нашли за нею что-то очень знакомое: большое, волосатое, лысое.

-- Андр-рей, эт...то т-ты?

-- Пры-ыгай быстрее!

Открыта была и средняя дверь троллейбуса. Санька не помнил, чтобы он когда-нибудь входил через переднюю дверь, и оттого кинулся к средней, хотя до нее было чуть дальше. В темном троллейбусе висел зловещий гул мотора. Санька еще никогда не ездил в пустом троллейбусе, да еще и без света в салоне, и новизна ощущения странно взбодрила его. Он даже как будто протрезвел.

-- Ты чего тут делаешь? -- только и успел он спросить, заметив, что Андрей сидит на водительском месте.

-- За мной гонятся! -- под скрежет двери проорал Андрей и стронул троллейбус с места.

Качаясь и одновременно пытаясь усмирить качку руками, цепляющимися за пластиковую шкуру поручней, Санька добрел до кабины водителя.

-- Кто... это... гонится? -- повернулся он к салону.

Он был совершенно пуст, но заполнившая его темнота плотно лежала на сиденьях и выглядела мрачной, молчаливой толпой пассажиров. И только когда свет фонаря лезвием полоснул по салону, черные призраки исчезли. Но через несколько секунд опять вернулись.

-- Кто гонится? -- зачарованно глядя на мираж, спросил Санька.

-- Там, на тротуаре!.. Смотри!

Глаза Андрея вскинулись к правому боковому зеркалу, и Санька тоже посмотрел в него. По серому тротуару бежал человек в куртке. Он вскинул руку, постоял немного с видом памятника, указывающего путь в светлое будущее, и все-таки руку опустил. Что в ней было, Санька так и не разглядел.

-- Тв-вари, надо бежать! -- хрипел Андрей, неотрывно удерживая правой ногой педаль электромотора. -- Они погонятся за нами! У них машина!

-- Где машина? -- снова обернулся Санька.

Троллейбус уже пролетел мимо второго выхода из метро "Крылатское", человечек, который вскидывал руку, стал не виден, а три или четыре иномарки, лениво катящиеся по Осеннему бульвару, вовсе не выглядели бандитскими.

-- А-а-а! -- с криком вогнал троллейбус в левый поворот Андрей.

Красный глаз светофора, под который они въехали, испуганно мигнул и погас, дав посмотреть на чудаков сначала оранжевому глазу, а потом зеленому. Штанги токоприемников троллейбуса раздраженно дернулись на крыше, но с проводов не сорвались. Взвизгнули совсем рядом тормоза.

-- Это не они?! -- налег грудью на баранку Андрей. -- Не они?!

-- А какая у них... это... машина?

В пьяных глазах Саньки мотался слева вправо вишневый капот "жигулей". Его водитель все-таки нагнал их, поравнялся с кабиной троллейбуса и покрутил пальцем у виска.

-- Там стояла "шестерка"... Почти желтая... Ну, та... такой цвет сафари называется. Видел?

-- Не-ет...

Троллейбус с хряском и скрипом повернул влево и по длинному-длинному спуску понесся к Крылатскому мосту. На асфальтных латках, густо усеявших спуск, он взбрыкивал норовистым жеребцом. Здесь уже Андрей работал не только правой ногой, но и левой. Тормоза, взвизгивая и наполняя салон едким запахом дымящихся эбонитовых колодок, спасли троллейбус от скорости, которая бы запросто швырнула его мимо моста в Москву-реку.

-- Ты что... это... получается, угнал его? -- только теперь, кажется, понял, что произошло, Санька.

-- А что мне оставалось делать? Я его во дворе сразу засек. Обернулся -- он за мной телепается. У меня внутри все похолодело. Ты думаешь, Вовку просто так убили?

-- А если тот мужик... ну, просто бухой?..

-- Не-е!.. Я сам пьяный-пьяный, а внутри меня трезвяк сидит. Он сразу подсказал: "Андрюха, беги!"