Смертельная лазурь - [4]
— Ладно, что было, то прошло, — решил переменить тему Оссель. — Хочешь, чтобы я преподал тебе науку борьбы, милости прошу. Давай, наступай на меня, только не торопись. Я покажу тебе один прием для обороны. Немножко силенок и чуточка ума перетянут и твой испанский кинжал, Корнелис.
Кивнув, я изготовился к атаке. В воздухе стоял терпкий запах дерева. Для тренировок мы выбрали просторное складское помещение, где доставленное из Бразилии твердое дерево дожидалось, пока у обитателей Распхёйса дойдут до него руки. Я уже готов был атаковать Юкена, как вдруг послышался чей-то крик:
— Оссель! Оссель! Где ты там?
— Это Арне Питерс, — пояснил Юкен. Он был явно удивлен. — Мы здесь, в складе, Арне!
Раздались торопливые шаги, со скрипом распахнулась тяжелая дверь, и показалась лысая голова Питерса. Выпучив глаза, Арне скороговоркой проверещал:
— Оссель, бегом в камеру Мельхерса! Да побыстрее! Случилось ужасное!
— А в чем дело? Что с ним? — переспросил Оссель, потянувшись за своим отделанным кожей камзолом, лежавшим у бревен.
— Мельхерс… он… это… больше не жилец! — пробормотал в ответ Арне Питерс.
Невозмутимость Осселя моментально улетучилась.
— Как так? — оторопело спросил он, не попадая в рукава камзола.
— Наложил на себя руки. Я как раз принес ему обед, а он… Вся камера в крови!
Мы устремились к камере мастера-красильщика Гисберта Мельхерса. Проходя через цех, мы заметили, как работающие там заключенные провожают нас любопытными или злобными взглядами. Во все стороны летели стружки и опилки, крепко пахло потом и струганым деревом. Теперь надо всем этим витал дух смерти. Во всяком случае, так мне почудилось, когда мы вместе с еще двумя надзирателями спешили к камере Мельхерса, того самого Мельхерса, чье преступление несколько дней назад потрясло весь Амстердам.
Мастер Гисберт Мельхерс был одним из самых почитаемых специалистов своего дела и уважаемым членом амстердамской гильдии красильщиков. Человеком добросовестным, тем, кто привел принадлежавшее ему предприятие к процветанию. Ничто в его поведении, как утверждали свидетели, не указывало на то, что он способен на подобное злодеяние.
В минувшую субботу он зверски убил свою супругу и детей — тринадцатилетнего сына и дочь восьми лет. Заколов несчастных ножом, Мельхерс отрезал им головы и бросил их в красильный чан. Об этом стало известно лишь в понедельник утром, когда работники Мельхерса стали извлекать из чана оставленные для просушки ткани. Один из них, Аэрт Тефзен, случайно достал из чана и головы жертв. В панике рабочие принялись искать хозяина и обнаружили его у себя в доме. Мельхерс сидел, забившись в угол, словно затравленный зверь, и уставившись в одну точку. Он так и не смог толком объяснить произошедшее. Рядом валялся окровавленный топор, руки и платье Мельхерса также были в крови. В гостиной работники красильни обнаружили обезображенные трупы домочадцев.
Преступника тут же потащили на допрос в ратушу, и лишь под пытками он стал говорить. Мельхерс признался в содеянном, однако так и не смог сказать, что толкнуло его на этот чудовищный поступок, скупо упомянув лишь о том, что должен был так поступить. Во вторник Мельхерса перевезли к нам в тюрьму Распхёйс, где ему предстояло дожидаться суда. Но и здесь мастер по-прежнему вел себя замкнуто.
Пару раз я пытался вызвать Мельхерса на откровенный разговор, однако вскоре, поняв всю тщетность этих попыток, перестал. Начальник тюрьмы определил для мастера камеру-одиночку. В силу подавленности, в которой пребывал Мельхерс, а также особой тяжести совершенного преступления решено было не назначать Мельхерса на работы в распиловочный цех — там, между прочим, приходится иметь дело с пилами и прочим режущим инструментом.
Повернув в коридор, ведущий к камере Мельхерса, я еще издали увидел, что дверь камеры приоткрыта. Рядом на полу стояла тюремная миска с кашей — скудный обед заключенного. Оссель резким движением распахнул дверь пошире и первым вошел в крохотное помещение. Пройдя за ним, я встал рядом. Взору моему предстала неописуемая картина. За два года работы в Распхёйсе мне приходилось всякое повидать, но такое… Тут и у человека с нервами покрепче, чем мои, поджилки затряслись бы. Я сделал пару глубоких вдохов, чтобы подавить накативший приступ дурноты.
От респектабельного господина, каким был мастер Мельхерс до этого ужасного дня, не осталось и следа. Смерть наложила на его облик жуткий отпечаток. Окровавленные запястья были измочалены, словно побывали в пасти у хищника. Мастер лежал на боку, скрючившись, словно издохший зверь. В неестественно широко раскрытых глазах застыл дикий, животный ужас. На лице, в волосах, даже на зубах виднелась кровь, отчего они напоминали окровавленные клыки хищника.
— Как же он умудрился? — недоумевал Арне Питерс, качая головой. — Ничего же острого при нем не было, все отобрали.
— Посмотри на его зубы и поймешь — как! — ответил Оссель. Голос его звучал непривычно хрипло. Даже ему, повидавшему многое на своем веку надсмотрщику, видеть подобное раньше явно не приходилось.
— Откуда взялось столько крови? Непонятно…
Жуткие убийства священников потрясли Рим! Один распят на кресте, другой утоплен в купели… И это в то самое время, когда Церковь на грани раскола! Александр Розин, бывший гвардеец Святого Престола, призван в Ватикан, а значит, его подруга Елена Вида одна поедет с журналистским расследованием в Борго-Сан-Пьетро — деревушку, где местные жители свято оберегают тайну древнего некрополя этрусков. Здесь на самом дне подземного озера кроется шокирующая разгадка шокирующих преступлений…
Случайно обнаруженная в доме Гюго на острове Гернси рукопись средневекового переписчика книг В СОВЕРШЕННО ИНОМ СВЕТЕ представляет историю цыганки Эсмеральды, архидьякона Клода Фролло и горбатого звонаря Квазимодо, которых весь мир знает по роману «СОБОР ПАРИЖСКОЙ БОГОМАТЕРИ»История любви?Нет. История ЗАГАДОЧНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ и их расследования.История УБИЙСТВ, ПРЕДАТЕЛЬСТВ и ЗАГОВОРОВ, поведанная ее непосредственным участником.
Ренато Сорелли встретил свою смерть со счастливой улыбкой на лице, которая никак не вязалась с выжженным на его лбу числом 666. Расследование ритуального убийства этого высокопоставленного члена Общества Иисуса поручено иезуиту Паулю, его приемному сыну. Вместе с комиссаром полиции Клаудией он спустится в римские кагакомбы в поисках разгадки… Неужели древний бог, заточенный под могилой святого Петра, вот-вот пробудится к новой жизни?
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Забота благородного виконта Десфорда о судьбе юной Черри Стин неожиданно перерастает в страстную любовь. Но на пути к счастью встают родственники Черри, и в результате Десфорд рискует лишиться и любимой, и своего состояния. Удастся ли виконту преодолеть все препятствия, вы узнаете из романа «Крошка Черити».
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…
Начало XX века. Молодая провинциалка Анна скучает в просторном столичном доме знатного супруга. Еженедельные приемы и роскошные букеты цветов от воздыхателей не приносят ей радости. Однажды, пойдя на поводу у своих желаний, Анна едва не теряется в водовороте безумных страстей, но… внезапно начавшаяся война переворачивает ее жизнь. Крики раненых в госпитале, молитвы, долгожданные письма и гибель единственного брата… Адское пламя оставит после себя лишь пепел надежд и обожженные души. Сможет ли Анна другими глазами посмотреть на человека, который все это время был рядом?
Даже лишившись родины, общества близких людей и привычного окружения, женщина остается женщиной. Потому что любовь продолжает согревать ее сердце. Именно благодаря этому прекрасному чувству русские изгнанницы смогли выжить на чужбине, взвалив на себя все тяготы и сложности эмиграции, — ведь зачастую в таких ситуациях многие мужчины оказывались «слабым полом»… Восхитительная балерина Тамара Карсавина, прекрасная и несгибаемая княжна Мария Васильчикова — об их стойкости, мужестве и невероятной женственности читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Кто спасет юную шотландскую аристократку Шину Маккрэгган, приехавшую в далекую Францию, чтобы стать фрейлиной принцессы Марии Стюарт, от бесчисленных опасностей французского двора, погрязшего в распутстве и интригах, и от козней политиков, пытающихся использовать девушку в своих целях? Только — мужественный герцог де Сальвуар, поклявшийся стать для Шины другом и защитником — и отдавший ей всю силу своей любви, любви тайной, страстной и нежной…
1537 год, Англия. Полным ходом идет планомерное уничтожение монастырей, объявленных рассадниками порока и измены. Однако события в монастыре маленького городка Скарнси развиваются отнюдь не по сценарию, написанному главным городка Томасом Кромвелем. Его эмиссар зверски убит, обезглавленное тело найдено в луже крови неподалеку от оскверненного алтаря. Кто это сделал? Колдуны, приверженцы черной магии? Или контрабандисты? Или сами монахи? Расследовать убийство поручено Мэтью Шардлейку, горбуну, чей ум способен распутывать самые сложные преступления.
Водоворот событий захлестывает Григория Быстрова и выносит его из тихой провинциальной гавани на оперативный простор – в северную столицу. Петроград двадцатых годов. Жизнь бурлит в эпоху НЭПа: энтузиазм народных масс, показная нэпманская роскошь, комсомольцы, чекисты, трактиры, налетчики, извозчики, бывшие офицеры, контрреволюционные заговоры. Где-то тут гуляет Ленька Пантелеев, шалят другие банды и уголовники-одиночки. Милиции есть чем заняться, и Григорий Быстров оказывается во всё это вовлечен. Но главное, что он должен сделать – спасти мужа сестры от ложного обвинения в убийстве.
1921-й год, НЭП делает первые шаги. Уголовный элемент, пользуясь тем, что молодой советской республике, находившейся в кольце врагов, было не до него, поднял голову: убийства, разбои, кражи, мошенничество. Буйным цветом расцвела воровская «малина». Сотрудник уездной милиции Пётр Елисеев проявил себя в операции по поимке особо опасного преступника и был отправлен на усиление в губернский уголовный розыск. Его наставником стал более опытный товарищ — агент губро Колычев. И в первом же совместном деле сыщики столкнулись с дерзкими преступниками, прекрасными знатоками психологии.
НЭП, новая экономическая политика, породила не только зажиточных коммерсантов, но и большое количество преступников. Вымогатели, грабители, воры всех мастей вооружены до зубов – только что закончилась Гражданская война и деклассированный элемент ещё живёт по её законам. Когда майор российской полиции Георгий Победин оказался в 1922 году, ему пришлось вспомнить опыт «лихих девяностых». «Ревущие двадцатые» не стали для матёрого опера нерешаемой задачей. Если ты по жизни мент и специально обучен продвинутым методам криминалистики, уголовный розыск будет только рад новому сотруднику.