Смертельная игра - [28]
— В каком-то смысле… ты права, — сказал Либерман. Его слова почти утонули в звоне столовых приборов, шуме разговоров и звуках фортепиано. — Она притворяется, но не перед нами. Она притворяется перед самой собой.
Быстро проглотив кусочек штруделя, Клара возразила:
— Максим, как можно притворяться перед самим собой — ты же будешь знать, что притворяешься!
— Ну, это зависит от того, что ты думаешь о разуме человека, — ответил Либерман. — А что если у человека разум не один, а два? А что если у разума есть сознательная и бессознательная части? Тогда воспоминания из бессознательного могут влиять на тело, и сознательная часть разума не будет ничего знать об этих воспоминаниях. Если разум устроен именно так, то когда она говорит, что не может пошевелить рукой, она говорит правду. Она действительно не может.
— Но она может двигать рукой! — снова воскликнула Клара, в ее голосе мелькнуло искреннее разочарование.
— Нет, — твердо ответил Либерман, — не может. Часть ее разума — бессознательная — может двигать рукой. Но эта часть не имеет отношения к ее обычным мыслям, эмоциям и ощущениям.
— Ох, это так… так… — Клара помахала в воздухе кусочком яблока на вилке.
— Сложно? — подсказал Либерман.
— Да.
— Да уж, это точно.
Клара усмехнулась и предложила Либерману вилку с насаженным на нее кусочком яблока. Убедившись, что никто не смотрит, он потянулся вперед и съел сочный кусочек фрукта. Казалось, такое не слишком пристойное поведение сделало Клару счастливой. Она засияла, как шаловливый ребенок, только что избежавший наказания.
— А как поживает доктор Каннер?
— Штефан прекрасно себя чувствует.
— Он все еще ухлестывает за той певицей… Как ее зовут?
— Кора… Нет.
Клара опустила голову и печально посмотрела на него, словно чего-то ожидая.
— Она была очень хорошенькая…
Либерман знал, что нужен дипломатичный ответ и, подавив подступающий смех, бесцеремонно произнес:
— А мне она не казалась особенно привлекательной.
Его слова возымели желаемый эффект. Лицо Клары снова засияло, и она немедленно предложила ему еще кусочек яблока. На этот раз он отказался.
Дождь упорно продолжал стучать в окно. Обогнув призрачного всадника, по улице прогрохотал трамвай.
— Ты говорил, она англичанка?
— Кто?
— Эта твоя пациентка.
— Да.
— Они какие-то странные, англичане, тебе не кажется?
— В каком смысле?
— В них не хватает тепла.
— Иногда… Но когда знакомишься с ними ближе, оказывается, что они такие же, как мы. Когда я жил в Лондоне, у меня было несколько очень хороших друзей.
— Фрау Фришмут нанимала няню-англичанку в прошлом году…
— Ну и?
— Они не поладили.
Либерман пожал плечами.
В дальнем конце дороги виднелся зеленый купол Карлскирхе, мерцавший вдали, как сказочный дворец. Пианист, исполнявший до этого какие-то незамысловатые вальсы, заиграл «Грезы» Шумана. Мелодия была восхитительна: невинная и задумчивая, она погружала в легкую грусть, но в последний момент волшебный аккорд не давал этому чувству вырасти во что-то большее. Музыка плыла в воздухе, как фимиам, уводя прочь от реальности. Пальцы Либермана машинально отстукивали мелодию на мраморной поверхности стола.
Очнувшись от задумчивости, Либерман обнаружил, что Клара прижимает свое колено к его. Он посмотрел на нее, и на мгновение уверенность изменила ей. Клара покраснела и отвела взгляд, но потом, снова набравшись смелости, позволила его ноге придвинуться ближе. Они замерли в таком положении на несколько секунд, затем одновременно отодвинулись друг от друга.
— Ты знаешь, что это? — улыбаясь, спросил Либерман.
— Да, — ответила Клара, — что-то про мечты… Шуман.
— И о чем ты мечтаешь?
— А ты не догадался, Максим?
И она так посмотрела на него, как совсем не пристало смотреть на мужчину приличной девушке.
18
— Нет, — сказал профессор Фрейд. — Еврей пишет родным: «Вот, хотел денег вам послать, да конверт уже запечатал».
Либерман рассмеялся, но скорее над тем, как профессор рассказывал, чем над самим анекдотом. Фрейд изобразил характерный еврейский акцент и в конце шутки поднял руки вверх, гротескно передав манеру, присущую восточноевропейским евреям.
— Расскажу вам еще, — сказал Фрейд. — Молодой человек приходит к свахе, а она спрашивает: «Какую ты хочешь невесту?». Тот отвечает: «Она должна быть красива, богата и умна». «Хорошо, — говорит сваха, — но тогда получится три жены».
Фрейд потушил сигару, и сдержанная улыбка, вопреки его усилиям, перешла в продолжительный хриплый смех. Либерман подумал, что он очень хорошо выглядит. Фрейд стал намного веселее с февраля, когда после несправедливого многолетнего промедления он наконец-то был удостоен звания профессора экстраординариуса. Странно, что человек, чьей карьере мешал антисемитизм, так любил анекдоты про евреев, большинство из которых показывали эту нацию в невыгодном свете. Но профессор Фрейд был непростым человеком, и Либерману совсем не хотелось исследовать характер отца психоанализа. Был только один человек, который мог бы взяться за такое трудное дело — сам Фрейд.
Закончив смеяться, Фрейд поднял палец.
— Еще одну шутку. А потом я остановлюсь.
— Как хотите, — ответил Либерман.
— Откуда известно, что Иисус был евреем? — спросил Фрейд.
Молодой талантливый психиатр Джеймс Ричардсон получает предложение работать с известным харизматичным доктором Хью Мейтлендом. Для него это уникальная возможность принять участие в интересном с научной точки зрения эксперименте. Шесть тяжело больных женщин погружены в искусственный сон, который должен исцелить их и вернуть к полноценной жизни. Но так ли благородны цели Мейтленда? В чем состоит истинный эксперимент? Между тем в больнице происходят странные, зловещие события. Доктор Ричардсон не может найти другого объяснения, кроме как вмешательство сверхъестественных сил, но развязка оказывается еще более неожиданной…
Третий роман из серии «Кавказский детектив, XIX век». Дом Мирза-Риза-хана был построен в 1892 году возле центрального парка Боржоми и очень органично вписался в городской пейзаж на фоне живописных гор. Его возвели по приказу персидского дипломата в качестве летней резиденции и назвали Фируза. Как и полагается старинному особняку, с этим местом связано множество трагических и таинственных легенд. Одна из них рассказывает про азербайджанского архитектора Юсуфа, который проектировал дом Мирза-Риза-хана.
Богатый и влиятельный феодал господин Инаба убит ночью в своем доме в самом центре Эдо. Свидетелей нет, а рядом с телом обнаружено кровавое пятно в форме бабочки-оригами. Кому понадобилась смерть господина Инабы?.. Судья Оока, его пасынок Сёкей и самурай Татсуно отправляются по следам преступников. Но злодей, как это часто случается, оказывается совсем рядом.
Зампреду ГПУ Черногорову нужен свой человек в правоохранительных органах. Как никто другой на эту роль подходит умный и смелый фронтовик, с которым высокопоставленный чекист будет повязан кровными узами.Так бывший белогвардейский офицер Нелидов, он же – бывший красный командир Рябинин, влюбленный в дочь Черногорова, оказывается в особой оперативной группе по розыску банды знаменитого Гимназиста. Налетчики орудуют все наглее, оставляя за собой кровавый след. Приступая к сыскной деятельности, Рябинин и не догадывается, какой сюрприз приготовила ему судьба.
Итак, снова здравствуйте. Позвольте представиться – Александр Арсаньев, ваш покорный слуга. И снова хочу представить на ваш суд очередной «шедевр» литературного творчества моей пра-, пра-, пра-… тетушки по отцовской линии – Екатерины Алексеевны Арсаньевой.На данный момент вышло уже четыре тома, в которых моя дорогая tante расследует различные преступления. Сейчас на ваш суд я представляю пятое произведение.
Перед вами — история «завещания» Тициана, сказанного перед смертью, что ключ к разгадке этого преступления скрыт в его картине.Но — в КАКОЙ?Так начинается тонкое и необычайное «расследование по картинам», одна из которых — далеко «не то, чем кажется»...
В книге В. Новодворского «Коронка в пиках до валета» рассказывается об известной исторической авантюре XIX века — продаже Аляски. Книга написана в жанре приключенческо-детективного романа.Аляска была продана США за 7200000 долларов. Так дешево?.. Да нет! — гораздо дешевле, если сосчитать, сколько человеческих жизней, сколько сил стоила она России! А, пожалуй, и не так дешево, если принять в расчет, сколько кроме этих 7200000 долларов рассовало американское правительство по карманам разных «влиятельных» особ, стоявших на разных ступенях царского трона.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.