Смерть в Занзибаре - [4]

И снова что-то заставило ее нервно подпрыгнуть: легкий шлепок снаружи в коридоре. Секунду спустя она сообразила, что это упала утренняя газета, брошенная мальчишкой-газетчиком, чьи шаги были совершенно не слышны на толстой ковровой дорожке. Она никак не могла понять, почему сегодня утром она так странно нервничает, раньше она никогда так не распускала свои нервы. Может быть, такое удивительное напряжение обычно для людей, впервые осознавших свою полную самостоятельность? Если это так, то ей оставалось только надеяться, что оно не будет длиться долго. Дав мальчику с газетами пару минут на то, чтобы он успел уйти из коридора, она подошла к двери. Чай не подадут еще по меньшей мере часа полтора, поэтому она вполне может провести это время за чтением газеты.

Коридор был молчаливым и пустым, а его перспектива, подчеркнутая уходящим вдаль богатым ковровым покрытием, равномерно прерывалась белыми с голубым дверями, бесчисленными парами свежевычищенной обуви и различным ассортиментом ежедневных газет. Дэни осторожно вышла и подняла газету по своему выбору, «Дейли Дон». И тут ее взгляд упал на заголовок одного из столбцов: «Убийство мужчины в Маркет-Лайдоне».

Она раскрыла газету и с содроганием уставились на нее. Маркет-Лайдон? Как, это же то место, где она была вчера утром! Маленький городок, где…

Где-то рядом за ее спиной раздался резкий щелчок, и она испуганно обернулась. Но было уже поздно. Сквозняк захлопнул дверь позади нее, и она осталась в коридоре перед запертой дверью.

Дэни выронила газету и безрезультатно надавила на дверь. Пружинный замок остался совершенно равнодушным ко всем ее усилиям, и она отвернулась от него и безнадежно оглядела коридор в оба конца. К счастью, никого не было видно, но она также не заметила никакого звонка, и даже если бы она и нашла его, едва ли она смогла бы им воспользоваться, поскольку вполне вероятно, что на него ответил бы мужчина.

Впервые Дэни пожалела, что приобрела эту такую дорогую и такую прозрачную ночную рубашку.

Нейлон и кружева, разумеется, выглядят очаровательно фривольными, но они предназначаются скорее для того, чтобы что-то демонстрировать, чем скрывать, и теперь она прекрасно осознавала, что оказалась в сущности почти голой. Зачем, о зачем она выбросила те благоразумные, мешкообразные, с высоким воротником одеяния из белого полотна, которые тетя Гарриет считала единственно подходящим и скромным ночным туалетом? Если бы только…

Именно в этот самый неподходящий момент на лестнице, ведущей в коридор, футах в двадцати от ее двери, раздались шаги.

Несмотря на толстый ковер можно было ясно различить, что шаги были заметно неровными и сопровождались мужским голосом, вполголоса неуверенно напевавшим ту же песню, которая несколько минут назад пришла Дэни в голову.

– Я уеду прочь, Без билета в ночь, – оповестил всех джентльмен на лестничной клетке. – Подниму свои паруса. Уплыву я вдаль, Оставляя печаль… Баммм! – Певец громко споткнулся о ступеньку, и что-то – возможно, шляпа – покатилось вниз.

Рожденное отчаянием вдохновение снизошло на Дэви, и, схватив упавшую на пол газету, она торопливо укрылась за первой страницей «Дейли Дон», как раз в тот момент, когда обладатель голоса добрался до верха лестницы и свернул в коридор.

Он оказался высоким, взъерошенным молодым человеком в строгом вечернем костюме со съехавшим на пару дюймов в сторону белым галстуком. Он нес веселенький разноцветный воздушный шарик и большого пушистого игрушечного кота с красной ленточкой на шее. Его темные волосы были в заметном беспорядке, и, в полном противоречии с его несомненно торжественным видом, было в нем нечто неуловимое, что прежние поколения обозначили бы именем «распутство».

Секунду или две он постоял, слегка покачиваясь и рассеянно осматриваясь, а затем его взгляд упал на Дэни.

– А, ну и ну! – сказал молодой человек с явно заокеанским акцентом. – Что вы об этом думаете?

Он двинулся вперед, пока не поравнялся с ней, и тут вся прелесть ее положения постепенно дошла до него, и он дал волю своему веселью, расхохотавшись от души, и продолжал хохотать, стоя перед пей, в то время как Дэни смотрела на него, словно рассерженная кошка, с пылающими щеками, беспомощная и разъяренная.

– Тише же! – прошипела Дэни. – Вы всех разбудите! Вам известно, сколько сейчас времени?

– Три часа ут…ра, я протанцевал всю ночь! – похвастался молодой человек, откинув голову назад и выразив все это хрипловатым, хотя и приятным баритоном.

– Оно и заметно! – сказала Дэни яростным шепотом. – Но сейчас около шести часов, и я бы хотела попасть в свой номер. И нечего тут стоять и смеяться! Сделайте что-нибудь! Дайте мне какой-нибудь ключ, что угодно! Разве вы не видите, что моя дверь захлопнулась?

– Вижу, – сказал молодой человек. – И позвольте вам сказать, что я давно уже не видел ничего столь прелестного. Нет, сэр! Жаль только, что вы не предпочитаете газеты меньшего формата, однако кто я такой, чтобы критиковать и придираться? Скажем честно, это ведь могла бы быть и «Таймс». Хотя нет, должен сказать, что вы не похожи на даму, которая читает «Таймс». Я бы даже ска…