Смерть в Занзибаре - [21]

– Черный кофе, – сказал Лэш. – Ведро кофе. И минеральной воды.

– Э… разумеется. Конечно. А другая леди прибудет позже?

– Нет, – отрезал Лэш. – Нет никакой другой леди. Ну где этот номер? Я не могу торчать здесь весь день.

Служащая оставила свой стол на попечение африканского клерка и благосклонно соизволила лично возглавить процессию, пригласив их вначале в гостиную, щедро украшенную цветами. Там также довольно неожиданно оказалась бутылка шампанского в ведерке со льдом и два бокала.

– С наилучшими пожеланиями от администрации отеля, – ласково улыбнулась служащая и удалилась.

– Подождите минутку! – сказала Дэни. – А что со мной?

Однако дверь уже закрылась.

Лэшмер Дж. Холден младший тяжело уселся на софу, опустил голову на руки и всячески демонстрировал полное отсутствие какого-либо интереса к происходящему, а Дэни поглядела на цветы и шампанское и, пораженная неприятной мыслью, пришедшей ей в голову, быстро пересекла комнату и открыла единственную оставшуюся дверь. Она вела в спальню, где было еще больше цветов – в том числе флер д’оранж – и впечатляющая двуспальная кровать.

– Это же номер для новобрачных! – тупо сказала Дэни. – Господи ты Боже мой!…

Она поспешно вернулась в гостиную.

– Вам придется кое-что сделать. Произошла ошибка. Они думают, что мы поженились!

Лэш моргнул и очень внятно сказал:

– Не будете ли вы так любезны не кричать на меня?

– Но ведь это же свадебные апартаменты!

– Правильно. Я их и заказал.

– Что вы сделали?

– Не орите! – раздраженно попросил Лэш.

– Вы намерены сидеть здесь и говорить мне, что… Это ваш тип юмора?

– Юмор! – горько сказал Лэш. – Если вы считаете, что быть брошенным невестой накануне свадьбы из-за какого-то ухмыляющегося, прилизанного, целующего ручки сукина сына, из-за этой гадюки, который… О, уйдите! Будьте хорошей девочкой и уйдите от меня ко всем чертям.

– Эльф! – сказала потрясенная Дэни. – Я совсем забыла. О, Лэш, простите. Я не хотела… Я хочу сказать, что… – Она замолчала, смущенная и виноватая.

– Ладно, я понимаю, – сказал Лэш. – А сейчас, если вы ничего не имеете против того, чтобы удалиться, думаю, что я вполне мог бы немного поспать. Большое спасибо за помощь. До свидания.

Он снова уронил голову в ладони, а Дэни стояла, глядя на него сверху вниз с растущим раздражением, которое вдруг, абсолютно неожиданно, сменилось сильным желанием прижать к груди его измученную болью голову и шептать ему слова сочувствия и нежности. И это человеку, которого она встретила всего сорок восемь часов назад и из-за которого она оказалась в этом невыносимом и, по-видимому, опасном положении, а он не мог даже заставить себя вспомнить, кто она такая!

«Кажется, я теряю голову, – подумала Дэни, в изумлении от самой себя. – И вообще он любит эту женщину, Гордон, и напивается до чертиков, потому что она его бросила. Ему совершенно безразлично, что со мной будет. Все, чего он желает, это избавиться от меня, как можно скорее. Это самовлюбленный эгоист, глупый и испорченный. И к тому же он пьет. И как пьет!»

Но ничего не помогало. Она даже не могла заставить себя возмущаться по этому поводу, и ей все так же хотелось гладить его по волосам и утешать его.

«О Боже, Боже, Боже мой! – думала Дэни. – Думаю, что это оно!»

Подобно всем молодым женщинам, она мечтала о том времени, когда она влюбится. Это будет романтичный, восхитительный и в то же время волшебный момент, а предметом ее любви несомненно будет уж никак не мертвенно бледный взъерошенный незнакомец, страдающий от невероятного похмелья и к тому же безнадежно влюбленный в очаровательную вдову, бросившую его ради итальянского маркиза!

Похоже, что бы человек себе ни представлял и ни планировал, все получается не так. Жизнь вообще полна разочарований.

– Проклятье! – произнесла Дэни громко и внятно.

Лэшмер Холден вздрогнул. Раздался стук в дверь, и африканец в белом внес поднос, на котором были кофе, графин с водой, стакан и минеральная вода. Дэни с облегчением констатировала, что он не только понимал, но и говорил по-английски, и, дав ему несколько точных распоряжений, она отпустила его.

Кофе, хотя и не в ранее заказанном количестве, был горячим и очень крепким. Она налила его в чашку и отнесла страдальцу.

– Попробуйте выпить вот это, – предложила она. – Вероятно, вы почувствуете себя немного лучше.

Лэш поднял голову и недовольно посмотрел на нее, однако кофе взял и выпил. Дэни забрала у него пустую чашку, снова наполнила ее и вручила ему, а сама вышла в спальню. Она уже раньше, при таможенном досмотре, взяла у него ключи, и теперь она отмерла его чемодан и энергично стала разбираться в его содержимом.

– Я приготовлю вам ванну, – сообщила она, возвращаясь в гостиную. – Похоже, вам это не помешает. И еще вам надо побриться. Вы найдете нужные вам вещи в гардеробе, а минут через двадцать слуга принесет чего-нибудь поесть. Я не уверена, будет ли это ранний ленч или поздний завтрак, но думаю, что это не имеет значения. Не задерживайтесь, а то все остынет.

Она оставила его наедине с его проблемами, а сама отправилась решать с дежурным и портье ситуацию с номерами. Вернулась она в довольно задумчивом состоянии. Коридорный ожидал с полным подносом, и она велела ему оставить все на столе и не ждать, а после того как он ушел, она еще постояла несколько минут, задумчиво разглядывая валяющийся на полу забытый белый предмет, на котором виднелась аккуратная сатиновая этикетка, гарантирующая, что его можно стирать и гладить.