Смерть в Сингапуре - [41]
— Лучше испытывать какие-то жизненные неудобства, чем умереть, — ответил я, прекрасно понимая, что он имеет в виду.
Деметер отвернулся от окна и покачал головой. Глаза его наполняла грусть.
— Вы не умрете, Сент-Ив. Во всяком случае, мы с Фастно-том приложим все силы, чтобы не допустить этого. Вот что я вам скажу: мое будущее целиком зависит от вас. Фастнот моложе. Он может начать все заново, а мне уже больше сорока пяти, так что деваться просто некуда. А эти люди не бросают слова на ветер. Они действительно могут создать вам особые условия, если вы пойдете против их воли. Вас затаскают по судам, обвиняя в неуплате подоходного налога. Все сбережения вам придется потратить на адвокатов. В три часа ночи к вам будет приходить судебный пристав с повесткой. Вас будут вызывать в суд за то, что вы плюнули на тротуар или сошли на мостовую в неположенном месте. Вы взвоете от такой жизни. Не могу сказать, что мне нравятся подобные методы, но в этой стране много такого, от чего следовало бы избавиться давным-давно.
— Это как раз ваша работа, — констатировал я.
— Совершенно верно, Сент-Ив, это моя работа, и выпадают дни, когда становится противно от того, что приходится делать.
За окном все еще лил дождь, и долгое время лишь его шум нарушал тишину в моем номере. Деметер вернулся к своему стулу, Фастнот подпирал дверь, я же пересек комнату и выглянул в окно, на Пятнадцатую улицу и мокрые крыши автомобилей. Наверное, Деметер был прав. Команда поступила от одного из бесчисленных сотрудников аппарата Белого дома, который надавил на кого-то в государственном департаменте. А может, от сенатора или пары влиятельных конгрессменов, перевыборы которых зависели от человека, желавшего, чтобы щит вернулся в музей, и без особого шума. К примеру, к ним мог обратиться Спенсер. А надавили как следует, потому что сидевшие в моем номере копы совсем не напоминали желторотых птенцов, кланяющихся каждому начальнику. И угроза осложнить мне жизнь могла оказаться не пустым звуком. Пара моих знакомых не вняла такому предупреждению, в результате один попал в загородную клинику для психохроников, а второй удрал в Италию, хотя она ему совсем не нравилась, нс выдержав особых условий в Нью-Йорке.
Я посмотрел на Деметера, разглядывающего ковер на полу.
— Ваша взяла.
— Я рад, — откликнулся Деметер. — Не каждый раз удается уговорить посредника. Бронзового посредника.
Телефон зазвонил в половине четвертого. Фастнот лежал на одной из кроватей. Деметер в кресле читал газету, за которой я посылал коридорного. На этот раз со мной говорил мужчина.
— Вы хорошо знаете Вашингтон?
— Нет.
— В северо-западной части города есть гольф-клуб, — он продиктовал мне адрес. — Запомнили?
— Да.
— Приезжайте туда сегодня вечером, ровно в четверть одиннадцатого, в четырехдверном форде. Чемодан с деньгами положите на заднее сиденье. Припаркуйте автомобиль, но из салона не выходите. В двадцать минут одиннадцатого откроется задняя дверца. Не оглядывайтесь. Это ясно? Не оглядывайтесь. Щит также положат на заднее сиденье. Подождите еще пять минут и делайте все, что вам заблагорассудится. Вы все поняли?
— Да.
Раздались гудки отбоя, и я положил трубку. Фастнот сел на кровати. Деметер отложил газету. Они оба смотрели на меня.
— Сегодня в четверть одиннадцатого, — и далее я повторил все то, что сказал мне мужчина.
— Людное местечко, не правда ли? — отметил Деметер.
— Едва ли кто придет туда в дождь, — возразил я.
Фастнот подошел к окну.
— Дождь кончился. Кажется, погода налаживается.
Деметер встал, повернулся.
— Значит, в четверть одиннадцатого. Как вы играете в гольф, Фастнот?
— Так себе.
— Возможно, вечером у вас будет шанс попрактиковаться, но сейчас нас ждут другие дела.
— Неужели вы уходите? — удивился я.
— Извините за спешку, Сент-Ив, но надо кое с кем поговорить, подготовиться к желанной встрече.
— Но вечером вы будете поблизости?
— Вы найдете нас в машине с мигающим маячком и ревущей сиреной.
Они двинулись к двери.
— Теперь Сент-Иву не о чем беспокоиться, не так ли, Фастнот? — молвил Деметер.
— Это уж точно, — пробасил Фастнот.
— Хочу обратиться к вам с одной маленькой просьбой, — подал голос и я.
— Какой же? — поинтересовался Деметер.
— Постарайтесь не напортачить.
У двери Деметер обернулся, и его черные глаза оценивающе пробежались по мне, от носков туфель до аккуратно уложенных волос с пробивающейся сединой на висках. По выражению лица Деметера я понял, что он раздумывает, каких размеров мне понадобится гроб. Разумеется, из дешевых.
