Смерть в послевоенном мире - [9]

Двадцатидевятилетняя Маргарет Джонсон (друзья звали ее Пегги) была настоящей красавицей. Одинокая, регулярно посещавшая церковь девушка, родом из небольшого городка, только что вернулась в Чикаго после трех лет военной службы. Ей удалось устроиться на работу в офис компании, производившей оборудование для бизнесменов. Он находился в Лупе. Обнаженный труп Маргарет нашли в небольшом номере отеля в Норт-Сайде, где она проживала.

Когда горничная отеля обнаружила ее, мисс Джонсон, обнаженная, стояла на коленях перед ванной с опущенной в воду головой. На голове наподобие тюрбана было намотано полотенце. Убийца обладал, похоже, нечеловеческой силой. Острие столового ножа пронзило насквозь шею жертвы и вышло с противоположной стороны.

В нее также стреляли: одна пуля попала в голову, вторая — в руку. Ладони девушки были покрыты порезами, полученными, очевидно, когда она пыталась защититься от ножа убийцы.

С тела Маргарет была тщательно смыта кровь. А пропитавшиеся ею полотенца валялись на полу ванной. В комнате царил беспорядок, все было забрызгано кровью. Но самое примечательное — на стене буквами высотой от трех до шести дюймов губной помадой, взятой у жертвы, было написано:

РАДИ ВСЕГО СВЯТОГО,

ОСТАНОВИТЕ МЕНЯ ПРЕЖДЕ,

ЧЕМ Я УБЬЮ ЕЩЕ.

НЕ МОГУ СПРАВИТЬСЯ С СОБОЙ.

Полицейские и журналисты окрестили «убийцу с губной помадой» «сексуальным маньяком», хотя ни одна из женщин не была изнасилована. Эта позиция полицейских вызвала у меня подозрение. Не исключено, что нечто, имеющее важное значение, не достигло ушей журналистов и не получило огласки.

Я спросил об этом лейтенанта Билла Друри, который до увольнения служил в отделе Таун Холла и работал по этому делу. Он сказал, что в обоих случаях на полу около окна была обнаружена сперма. Убийца, видимо, проникал в квартиры через окно.

Похоже, здесь мы имели дело с парнем, которому, чтобы кончить, требовалось зрелище определенного характера.

Между двумя убитыми женщинами и несчастной, разрубленной на части маленькой Джоэн, кроме того, что она умерла насильственной смертью от рук сумасшедшего, на первый взгляд не было ничего общего.

Однако послание на стене, написанное губной помадой, неровные, словно выведенные детской рукой буквы, несомненно, добавят дополнительные факты в это расследование. Газеты уже начали именовать «убийцу с губной помадой» «чикагским Джеком Потрошителем». Не приходится сомневаться в том, что после убийства похищенной девочки весь город будет требовать довести расследование до самого конца.

— Газеты все время нападают на полицейских, — сказал я Пег в ту ночь, когда мы с ней поздно легли в постель. Она лежала на моей согнутой руке, и ее била сильная дрожь. — Величают каменными истуканами, недоумевают по поводу неэффективной работы криминалистической лаборатории. А неудача в поимке «убийцы с губной помадой» стала как раз той самой дубиной, которой их гвоздят газеты.

— Ты говоришь так, словно это несправедливо, — возразила Пег.

— Я действительно так считаю. Поймать лунатика гораздо труднее, чем профессионального преступника. У профессионала весь характер и образ его действия прослеживаются очень легко. Это называется modus operandi — по латыни — образ действия.

— Образ действия?

— Да, то есть то, как он совершает свои преступления, какого они типа. А у этого парня даже в способе убийства обеих женщин есть значительная разница. Вторую он застрелил, и, несмотря на нож, проткнувший шею жертвы, смерть наступила именно от пули. Ты не против, что я говорю об этом?

Пег кивнула. Она была у меня крепким орешком.

— Этот тип не оставил ни одного сносного отпечатка.

— Наводит после себя чистоту, — сказала Пег.

— Для него — это ритуал, — заметил я, — и мера предосторожности.

— Полный идиотизм.

— Полный идиотизм, — согласился я.

Я улыбнулся, искоса глядя на нее. В спальне царила темнота, но я все же разглядел ее милое лицо.

Тихим голосом она сказала:

— Ты обещал своему другу Бобу Кинану, что продолжишь поиски.

— Да, но я сказал просто так, чтобы успокоить его.

— Ты должен продолжить.

— Не знаю, смогу ли. Полиция и федералы что-то не спешат обратиться ко мне за помощью.

— С каких это пор подобные препятствия останавливают тебя? Продолжай. Ты должен найти этого типа. — Она взяла мою руку и положила ее на свой живот. — Должен.

— Конечно, Пег. Конечно.

Я нежно, успокаивающе погладил ее по животу.

Неожиданно я почувствовал странную признательность к «убийце с губной помадой»: ведь этот день начался с того, что жена потребовала развода, а закончился тем, что она в моих объятиях и я ее успокаиваю.

В этом славном послевоенном мире есть смысл постараться взять все, до чего удается дотянуться.

8

Два дня спустя в Лупе, в переполненном ресторане «Берхофф», я угощал ланчем своего друга Билла Друри.

Официанты в смокингах, высоко подняв подносы с дымящимися блюдами, сновали между столиками, словно участники каких-то непонятных состязаний. Постоянные посетители, главным образом бизнесмены, среди которых оказалось несколько женщин — любительниц ранних прогулок по магазинам, своими голосами и мерным стуком столовых приборов создавали непрерывный гул, превращавший разговор в этом просторном зале в частную беседу.