Смерть в океане - [80]

— Потому что она красивая и вы влюблены в нее?

«Что такое?» — подумал Джон. Он слышал, как Кансини вошел в комнату. Не желая вносить путаницу в процедуру, проигнорировал странный вопрос и ответил утвердительно.

Пецца посмотрел на следующий вопрос в записке и покачал головой.

— И, полюбив синьору Адамс, вы не станете больше смотреть на других женщин?

— Какого черта? — выругался Дилани, повернувшись в кресле.

Пецца моргнул, видя, как подскочили данные давления и пульса на бумаге. Кансини, который также слышал вопрос, сложил руки на груди и окинул жену укоряющим взглядом.

— Отвечай на вопрос, — хором настаивали дамы.

Последовала пауза. Иголки вернулись в исходное положение.

— Да, — ответил Дилани. — Других женщин больше не будет.

— Что ж, мы закончили, — объявил Пецца.

Маленький человек встал и подошел к столу, чтобы освободить Дилани от детектора. Сделал все очень быстро и тотчас отошел на некоторое расстояние от допрашиваемого. Дилани вроде бы хотел что-то сказать, однако передумал и ограничился сердитым взглядом на Пеццу, который поднял руки вверх.

Попрощавшись, Кэтрин задержалась на минуту и обменялась с Лучаной понимающим взглядом, а потом последовала за Дилани.

Глава 32

Путешествие назад в Атланту через нью-йоркский аэропорт имени Кеннеди оказалось бы бесконечно скучным, если бы Кэтрин и Дилани не удалось достать билеты на соседние места. Кансини все уладил с членами следственной комиссии, которые приняли показания по телефону. Благодаря попутному ветру они добрались до дома за восемь часов двадцать минут. Кэтрин пришлось два часа ждать самолет на Атланту, и Дилани настоял на том, чтобы остаться с ней до вылета. Она позвонила Бесс Доливер.

— Привет, Бесс, это я. Как дела у Джека?

— Кэтрин, где ты?

— Сижу в аэропорту Кеннеди и жду свой рейс. Джон со мной.

— Я думала, ты вернешься только через неделю. У Джека все отлично. Он перенес легкий сердечный приступ, однако сводит с ума меня и врачей. Они предписали ему оставаться дома в течение двух недель и совершать длительные прогулки. А еще назначили диету с низким количеством жиров, которую он просто ненавидит. Отсылает назад все, что приносит повар.

— Крепись, — посоветовала Кэтрин. — Ему сейчас нелегко.

— Что ж, если у тебя возникнет желание взять напрокат мужа, дай мне знать, и я вышлю его тебе.

— Скажи Джеку, чтобы он хорошо себя вел, или я попрошу Джона, чтобы он прислал к нему своих дружков-полицейских.

— Как у вас дела? — спросила Бесс, понижая голос.

— Я очень скучала по детям, поэтому решила отправиться домой пораньше, — ответила Кэтрин.

— О, я поняла. Ты не можешь сейчас говорить, да?

— Точно. Скажи Джеку, что я и по нему скучаю. Позвоню тебе из Атланты.

Бесс заговорила с придыханием:

— Кэт, вы занимались любовью?

— Алло? Алло? Боже, ненавижу эти сотовые. Кажется, у нас обрыв связи, Бесс. Позвоню тебе позже. Пока.

— Лгунья, — прошептала Бесс.

Как только Кэтрин выключила телефон, ее подруга рассмеялась и бросилась наверх рассказать мужу последние новости.

Дилани и Кэтрин посмотрели на ближайшем табло время вылета и статус рейса. Оставалось тридцать минут. Они пообещали друг другу позвонить через пару дней, как только немного обживутся. Впервые за все время, сколько Кэтрин знала его, Джон больше помалкивал. Она не могла понять, в чем причина его плохого настроения, пока он не проболтался. Оказывается, у него депрессия по поводу их расставания.

До этого момента Кэтрин считала Джона сильным сдержанным мужчиной, однако от его последнего признания у нее комок застрял в горле. Они обнялись в центре зала, не замечая толпы спешащих мимо людей, затем сели на скамейку и взялись за руки.

Во время ожидания Дилани принимал эсэмэс. Одно из них было от Майка Франклина. Прочитав его, он выключил телефон и сказал Кэтрин, что с командой «Звезды Мэри» пока ничего не ясно. Они обсуждали, будет ли проще Дилани прилететь на выходные в Атланту или ей добраться до Нью-Йорка, когда объявили начало посадки. Объятия, поцелуи, и Кэтрин уже в самолете, летящем домой. День был воскресным.

Кэтрин вручила служителю автостоянки квитанцию и услышала плохую новость: счет на семьдесят два доллара. Молодой человек отдал ей сдачу вместе с «Картой парковщика», в которой имелись проколы компостером на каждый день ее отсутствия. Кэтрин покачала головой и вывела «мерседес» на Кэмп-Крик-паркуэй.

В Атланте полиция называет 1-285, петлю длиной девяносто девять миль, окружающую город, спидвеем. В автостраде восемь отдельных односторонних полос, которые пересекают три округа, включающих в себя район метрополии. Автомобилисты обычно игнорируют ограничение в скорости до 65 миль в час, считая более уместным развивать скорость до восьмидесяти. Это делается в связи с предположением, что у копов есть неписаное правило «давать» водителю десять миль сверх положенного. Полицейские, понятно, ведать не ведают о таком положении и вовсю штрафуют нарушителей.

До дома Кэтрин добралась благополучно. Остановилась у почтового ящика, обнаружила, что он пуст, и тотчас вспомнила, что ее корреспонденцию не будут доставлять до конца недели.

Поставив машину в гараж, она закатила чемодан в спальню. Хотела начать распаковывать вещи, однако решила подождать. Высветилось сообщение на сотовом. Кэтрин не стала отвечать и плюхнулась на кровать. Хорошо дома.