Смерть в конце тоннеля - [3]

— Я не… умру… милый.

Минуту спустя Джина умерла. Вспыхнул свет, все забегали, засуетились, замелькали шприцы и иглы, раздавались резкие команды, но ее уже не было. Он вышел на улицу. Дождь кончился.

Его «кадиллак» катил на запад. Он думал об их бездетности. Это их сильно беспокоило. Они были женаты семь лет, но детей у них не было. Даже подали заявление в агентство по усыновлению. Теперь их исключат из очереди — выкинут их заявление из архива или просто вычеркнут имена в списке. Раньше ему никогда не приходило в голову, что ребенок мог бы остаться с ним, как часть живой Джины. Теперь, когда Дэв это осознал, ему вдруг стало еще горше, будто он потерял сразу двоих близких.

Он ехал как на автопилоте — ровно, плавно, не меняя скорости. Встречные автомобили мелькали мимо, как блестящие на солнце хромированные снаряды. Дорога была полна людей, которые никогда не знали Джину, не слышали о том, что она умерла, и были равнодушны к его горю.

Джемисон стал вспоминать, как он жил до нее. В прежние времена о таком путешествии он мог бы только мечтать — чтобы ехать вот так в большой открытой машине и загорать в пути. У него была хорошая одежда, шесть месяцев отпуска и пять тысяч долларов в дорожных чеках. Каникулы. Давным-давно это было бы здорово, когда до знакомства с Джиной он был беден. Тогда Дэв работал у Стэнли Стока. После армии закончил архитектурный колледж и устроился к нему.

Джина была дочерью их клиента. Так он с ней и познакомился. Они вместе поехали осматривать участок, где планировалось построить дом. Она была богата, и это поначалу его разочаровало. Даже после того, как они поженились, Дэв втайне переживал. Потом он выиграл два конкурса, сложил свои призовые и заем от Джины и на эти деньги выкупил у Стэнли часть акций. Фирма стала называться «Сток и Джемисон». Дела у них шли хорошо. Настолько хорошо, что через некоторое время они смогли взять к себе Джо Валлента. Богатство Джины, даже после смерти ее отца, уже не казалось ему несметным.

В тот день они поехали взглянуть на участок. Мисс Реджина Лоури и мистер Дэвлин Джемисон. Они облазили все холмы, отчаянно споря. В конце концов он сказал:

— Послушайте, мисс Лоури, если вы сами собрались спроектировать дом, то вам нужен подрядчик, а не архитектор. Если я сделаю его проект в соответствии с вашими указаниями, то получится то, к чему вы привыкли. Если же вы не будете мне мешать, то я построю такой дом, который, может, и не сразу вам понравится, но понравится обязательно. И так будет лучше, потому что это расширит ваши представления об искусстве.

— Вы не слишком учтивы.

— Это моя работа, и я делаю ее на свой вкус.

— Либо не делаете вообще?

— Либо не делаю вообще.

Она склонила голову к плечу — позже он узнает, что это у нее такая привычка.

— Вы шутите?

— Нисколько.

— Джемисон, вы большой оригинал. Ладно, уговорили. Стройте ваш дом.

Он выполнил проект и не вылезал с участка, контролируя строительство. Его не покидала мысль, что в этом доме они могли бы поселиться вместе, хоть такое казалось тогда нелепым. Позже этот дом стал их домом, и они жили в нем. Теперь там никто не жил. Дом стоял пустым на холме, где они с Джиной препирались до хрипоты в такой же солнечный день почти восемь лет назад.

За сорок минут до катастрофы Джемисон остановился перекусить. Снизив скорость, опять услышал стук и тут вспомнил, что давно проехал автосервис. Он сидел за стойкой и видел свое отражение в зеркале. Слева от него, куда всегда садилась Джина, было свободное место. Она заказала бы гамбургер с сырым репчатым луком. Джина обожала лук.

«Куда мне ехать, Джина? Что станет со мной?» — думал он. Ответа не было. Были пустота и чувство вины, усиленное праздностью.

Он быстро поел, расплатился и вышел.

Четверть часа спустя Дэв проезжал небольшой городок под названием Бланчард, который делила пополам автомагистраль. Дважды, повинуясь сигналу светофоров, стремительный и нетерпеливый сверкающий поток на время замирал. За городом Дэв поехал быстрее. Машины заполонили все шоссе, насколько хватало глаз. В западном направлении двигались по трем полосам, он ехал посередине. Вскоре движение стало замедляться — впереди на его полосе и на полосе справа образовалась пробка. Сбавив скорость, Дэв посмотрел в зеркало. В центре трассы, между двумя бордюрами, зеленела узкая полоска травы. Слева машины двигались быстро. Наконец там появилось свободное место. Но водитель темно-бурого «плимута», ехавшего сзади, быстро нагонял его, собираясь вклиниться.

Джемисон резко повернул налево, утопив педаль до отказа. «Плимут» не отставал. Стрелка спидометра метнулась к семидесяти. Джемисон решил уступить ему, вернуться на свою полосу, и в этот момент у него лопнула правая передняя шина. Колесо пошло юзом, «кадиллак» занесло вправо. Джемисон едва успел вывернуть руль, чтобы не съехать на среднюю полосу, но перестарался. Левое переднее колесо врезалось в бордюр, бампер вздыбился, и автомобиль тяжело рухнул на бок, готовый перевалиться на полосу встречного движения. Вокруг паническим хором заскрипели тормоза. И вот уже задние колеса, отскочив от бордюра, повисли, и вся задняя часть медленно, лениво, как во сне, стала подниматься. Большой голубой «кадиллак» с откидным верхом совершил полное сальто в воздухе и рухнул в гущу машин, двигающихся на восток.