Смерть в галерее - [18]

Раскрасневшийся старший инспектор расправил плечи и даже как будто помолодел, когда они вышли в пустынный коридор.

— Это великая женщина, — сказал он Фрэнсис в порыве откровенности, что позволял себе совсем не часто. — Но уже очень старая. Мне говорили, что ей чуть ли не девяносто, но я даже не мог себе этого представить, вы понимаете, о чем я говорю. Я вам так благодарен, что вы привели меня к ней. И я рад, что с ней познакомился. Когда встречаешь кого-то из тех времен, ум за разум заходит. — Он вздохнул и серьезно добавил: — Какой ужас быть таким старым! Вы говорите, она живет здесь уже неделю?

— Да. В тот день, когда Роберт… когда мы думали, что Роберт ушел.

— В тот день? — переспросил он. — Я так и понял. И она думала о сыне, вашем отце, в то утро?

— Думаю, да. В тот день я говорила с ней об отце.

— Вы говорили? — удовлетворенно спросил он. — Наверное, это все объясняет. Я ничего не мог понять, пока ее не увидел, но, понимаете, в то утро, когда она сюда приехала, рано утром, до того, как сообщили о так называемом уходе мистера Мадригала, она посылала горничную, Молли, на почту телеграфировать в офис в Гонконг. Девушка не помнит содержания телеграммы слово в слово, но миссис Айвори просила своего сына немедленно приехать. Вы об этом знали?

Он все понял, посмотрев на нее, и улыбнулся ей доброй улыбкой.

— Вы не умете врать, — сказал он и добавил, возвращаясь к своему обычному официальному тону, — это все для вас ужасно неприятно, но правосудие должно вершиться.

Он помолчал, а потом задал вопрос, от которого она чуть не лишилась чувств:

— Вы знали о том, что пожилая женщина, горничная вашей бабушки, сегодня утром уволила Молли, служанку? Меньше, чем через четверть часа после того, как нашли тело?

7

На следующее утро Фрэнсис в одиночестве сидела в столовой. Она сидела перед нетронутым завтраком, задумчиво глядя сквозь тонкие шторы на серый осенний печальный день, окрашенный в бледно-желтые тона лондонской осени, когда вбежала мисс Дорсет со свежими новостями. Она была все в тех же шляпе и пальто. Выбившаяся прядь седых волос была покрыта инеем. Она вбежала, еле переводя дыхание, заученно осторожно, но плотно закрыв за собой дверь, и подошла к столу, опершись на него одной рукой.

— Он уехал, — сказала она.

— Кто? Лукар?

Наверное, это было неблагородно, но сердце Фрэнсис радостно забилось.

Мисс Дорсет кивнула. Ее глаза сверкали, и лицо раскраснелось от волнения.

— Можете себе представить, мне это еще вчера вечером пришло в голову. Но я, конечно, никому ничего не сказала, еле дождалась утра и сегодня как можно раньше бросилась к нему на квартиру. Его слуга сказал мне, что он еще не вернулся. Он ушел вчера около девяти, и с тех пор его там не видели. Есть только одно объяснение всему этому, не правда ли?

Фрэнсис встала.

— Боже мой, — невольно сказала она. — Если бы это была правда. Если бы только это была правда!

Мисс Дорсет озабоченно смотрела на нее.

— Я подумала о том же, — сказала она и всхлипнула. — Это такое облегчение. Будет суд, когда они его схватят, понимаете. Мы все должны будем давать свидетельские показания. Это ужасно. Полиция его уже ищет. Слуга сказал, что около дома всю ночь слонялся какой-то тип. Но вообще-то я ничуть не удивлена. Лукар мне никогда не нравился, видеть его не могла. Я никогда ему не доверяла. Это он стоял за всеми этими неприятностями в Галерее. Я с самого начала так и думала. Конечно, я не могла ничего сказать или сделать, пока всем заправлял Роберт Мадригал. Лукар запугивал его все последнее время. Бедняга, но жалостью не поможешь. Это все невероятно, правда? Как его убили? Вы знаете?

— Нет, не знаю. — Лицо девушки было измученным и маленький подбородок дрожал. — Я не знаю, мисс Дорсет. Это самое ужасное во всей этой истории. Никто из нас ничего не знает. Полиция взяла это дело в свои руки. Нам ничего не рассказывают. Полицейские приходят, рыщут по дому, посылают за нами, задают вопросы и опять уходят. Кажется, Норрис знает больше всех, он все время шепчется с полицейскими у черного входа. Мы как слепые котята в стеклянном ящике. Все могут на нас смотреть, а мы не видим даже друг друга.

Мисс Дорсет тяжело опустилась на стул.

— Да, похоже на то, — согласилась она. — Старый мистер Вортингтон не слишком помог? Но вы, конечно, не можете ожидать от престарелого адвоката особой прыти в делах такого рода. Самыми серьезными его делами были расторжения контрактов. Но я послала за ним, потому что кто-то должен представлять фирму в ходе расследования, а он все-таки человек мистера Мадригала.

— Он был так добр, — сказала Фрэнсис и, немного поколебавшись, добавила, — он пробыл здесь вчера целый день. Филлида к нему не вышла, а Габриель несколько часов проговорила с ним. Я попыталась у него хоть что-то узнать, но он просто похлопал меня по руке и сказал, чтобы я не беспокоилась. Может, я ошибаюсь, но, мне кажется, он не хочет быть замешанным в этом деле.

Мисс Дорсет подняла на нее светлые глаза.

— В сущности, на него нельзя обижаться, — сказала она задумчиво, и это было так неожиданно, что Фрэнсис не смогла скрыть удивления. Мисс Дорсет натянуто улыбнулась. — Все не так плохо, раз мы уже знаем, что это дело рук Лукара, — безуспешно попыталась она сгладить неловкость. — Раньше это выглядело так ужасно, правда? Я имею в виду, всем было понятно, что в этом замешан кто-то из тех, кто живет в доме.