Смерть со спецэффектами - [5]

— А ты по-прежнему выглядишь так, будто вот-вот сбежишь. Ей-богу, в худеньких девицах с большими титьками определенно что-то есть. — Он кинул многозначительный взгляд на ее бежевый хлопчатобумажный свитер с расстегнутыми у ворота тремя деревянными пуговками. — Вижу, они у тебя еще на месте.

— Смотри по видаку «Тренировки Джейн Фонды» и всегда будешь в форме.

— Я так и знал, что ты не станешь сидеть без дела. Между прочим, у меня сохранились неплохие воспоминания о нас с тобой в постели… А еще на полу, в спальном мешке, и на заднем сиденье машины…

Робин сдержанно улыбнулась. Спокойные карие глаза смотрели на него сквозь затененные стекла очков на бледном худом лице, на грудь падала перекинутая через плечо толстая каштановая коса, которую она время от времени поглаживала.

— Вот только волосы ты перекрасила, а в остальном… — Скип оценивающе взглянул на нее и добавил: — Впервые я увидел тебя в Линкольн-парке в Чикаго… Боже ты мой, как давно это было! Нам было всего… кажется, по девятнадцать?

— Это тебе было девятнадцать, а мне только восемнадцать, — сказала Робин. — Это было в субботу 24 августа 1968 года перед началом съезда Демократической партии. — Она кивнула, снова все вспоминая. — Линкольн-парк…

— Сотни, тысячи демонстрантов и полицейских, а я сразу тебя заприметил. Это же студентка из Мичиганского университета! Ты забралась на бочку и размахивала перед носом у полицейских плакатом с красной надписью: «Долой отправку наших парней во Вьетнам!» Я все смотрел на тебя. Худенькая, трепетная, а волосы у тебя были длинные, падали на спину… Я тогда сразу положил на тебя глаз.

— У тебя волосы были длиннее, чем сейчас, — сказала Робин. — Копы схватили тебя за волосы, но нам удалось вырваться, и я стянула их тебе резинкой в конский хвост.

— Думаешь, я забыл? — Он провел ладонью по своим волосам. — Обычно я их так не ношу, это только сегодня.

— Я бы узнала тебя где угодно. Помнишь ту, первую ночь? В машине того парня?

— На нее набрели копы, — усмехнулся Скип. — Целая банда в таких небесно-голубых шлемах. Я поднял голову и увидел перед собой их наглые рожи. Один постучал в окошко: «Что вы там делаете?» Я говорю: «А как по-твоему? Я здесь с девочкой». Тогда они стали молотить по машине. И тут появляется владелец машины, помнишь? Он глазам своим не поверил. «Эй, что вы делаете с моей машиной?» Он стал их отталкивать, а те оглушили его дубинкой и затолкали в свой фургон. В дрожь бросает, как вспомнишь…

— А помнишь, когда мы были здесь последний раз?

К столу подошел официант с порцией водки для Скипа и с бутылкой вина. Открыв бутылку, он плеснул на дно его бокала немного вина на пробу. Скип задержал вино во рту, подмигнул Робин, и ей показалось, что он собирается выплюнуть вино и закатить официанту сцену. Скип обожал скандалы. Но на этот раз он проглотил вино и бросил на нее хитрованский взгляд.

— Я и не думал ничего затевать. Этот парень в смокинге настоящий официант, наверняка провел здесь всю свою жизнь.

— А ты помнишь тот последний раз, когда мы с тобой ужинали здесь?

Скип обвел взглядом зал в поисках каких-либо примет, которые помогли бы ему это вспомнить:

— Нас привезли в семьдесят восьмом…

— Мы были здесь еще до того, как ушли в подполье.

— Господи, это же было черт знает когда!

— Мы приехали сюда 15 декабря 1971 года. Приблизительно неделю спустя после того, как вернулись из Нью-Йорка, куда ездили на демонстрацию с требованием прекратить войну во Вьетнаме.

Скип оживился:

— Помню тот огромный собор…

— Собор Иоанна Богослова, — кивнула Робин. — Ты продавал билеты на паперти, а потом смылся с девятью сотнями долларов.

— Кажется, было больше.

— Мне ты сказал, девятьсот.

— Народная коалиция за что-то там…

— За мир и справедливость.

— Ага, наприглашали всяких знаменитостей и устроили настоящий спектакль с разговорами. Было чертовски нудно! Я обобрал эту коалицию, когда понял, что они и не думают прекращать войну.

— Но когда мы пришли сюда ужинать, у тебя уже не было денег.

— К тому моменту я уже купил целую тонну ЛСД и марихуаны.

— Ты сказал, что нам нужно поскорее поесть и смываться, а я сказала, что сначала тебе придется наскрести по залу на ужин. Помнишь?

Он обвел взглядом зал:

— Да, помню…

Его взгляд остановился на музыкантах. Трое приземистых плотных парней расхаживали по залу в красных пиджаках. Двое из них были с гитарами, а третий с контрабасом. Они остановились перед одним столиком и стали петь «Тень твоей улыбки», но ужинающие за ним посетители не обращали на них внимания.

— Я забрала хлеб из корзинки на столе, и под этим предлогом ты пошел от столика к столику, — сказала Робин, возвращая Скипа к воспоминаниям.

— Помню, подхожу я к одной парочке и спрашиваю, не дадут ли они мне хлеба. Парень решил, что я прошу именно хлеба, и так серьезно советует мне обратиться к официанту. Впору было сдохнуть от смеха.

— У тебя выговор как у коренного жителя одного из штатов Среднего Запада. Ну прямо фермер из Индианы…

— Это, наверное, оттого, что я долго таскался с двумя ловкими парнями из Техаса. Немного взбалмошные, но в общем хорошие парни. — Скип помолчал. — Думаю, до того, как мистер Марио пригласил меня присесть за его столик, я нахватал порядка шестидесяти баксов.