Смерть с обложки - [47]

– Хороший вопрос, – подумав, признал Плугов. – Вообще, я бы предоставил ей любые документы, готов предоставить и вам. Но… Как и у моей жены, в клинике доступ к данным ограничен. Кого мы ищем? Возможно, Надя просто не знала, как спросить?

– Уверен, хоть как-то она спрашивала, – возразил Олег. – Надо понять, какие ответы она получила. В центре нет мужчин среди специалистов и даже персонала. В клинике все иначе, ведь так?

– Практически с точностью наоборот, – охотно закивал хозяин дома. – У нас большая часть сотрудников мужского пола. Я думаю, дело в другом. В «Облике» несколько отделений: косметология, хирургия, восстановление. И в каждом есть люди, работающие по благотворительной программе. Причем они работают непосредственно с пациентками из центра.

– Почему? – тут же поинтересовалась Хель.

– Тут, знаете ли, быть профессионалом мало, – веско заметил Плугов. – Хороший врач часто бывает… я бы сказал, сухарем. Чужой боли в нашей работе много. И соболезновать каждому… На всех не хватит. Перегоришь. Но с девочками из «Феникса» надо быть мягким и тактичным. Я специально просил жену провести некое тестирование, назовем это так. Ну, чтобы подобрать тех, кто не нанесет девочкам случайной психологической травмы. Эти люди с центром и работают. Это три отдельные бригады в трех отделениях. Причем в хирургии я лично их патронирую, а пластику этим пациенткам делает мой сын. Восстановление и уход – там по совету жены работают только женщины.

– Надюха проверяла по медицинским картам трех пострадавших. – Эти данные Олег еще раз уточнил с утра, заехав перед встречей в управление. – Да, там одни и те же фамилии. Кто эти люди?

Плугов растерянно развел руками.

– Врачи, – выдал он очевидное. – Мои коллеги. И каждый из них проработал со мной не менее пяти лет.

– То есть это бессменный состав, – уточнила Хель задумчиво. – Ага… Надя была отличным психологом. И она понимала, чтобы решиться на преступление, нужен толчок…

– У тех, кто работает с девочками из центра более пяти лет, срыва не будет, – понял Олег. – Так она решила… А для проверки личных данных этих людей у нее не было официальных полномочий.

– Они есть у вас, – спокойно напомнил ему Плугов. – Мы можем передать в ваш отдел все необходимые документы.

– Не думаю, что все так просто, – засомневалась Хель. Ее напарник кивнул, соглашаясь. Мышка бы на этом не остановилась. – Вы врач. Ваша жена психотерапевт. Думаю, вы сами сможете нам сказать, каким должен быть человек, решивший нападать на пациенток центра. А главное, почему он начал это делать.

– Каким – это очевидно, – суховато заметил хозяин дома. – Это, к сожалению, не ново. Думаете, в мире мало таких людей, кто пусть не вслух, но скажет, что эти девочки сами напросились? Если красивая, улыбается и даже влюблена… то шлюха и сама ищет неприятностей.

– Уродов много, – согласился Олег. – Но сказать такое даже вслух и совершить преступление – это разные вещи.

Плугов устало усмехнулся.

– У вас странная манера задавать вопросы, молодой человек, – заметил он, чем вызвал ироничную улыбку у Хель. – Но я отвечу так, как часто отвечает моя жена. Насилие является следствием насилия.

Алиса кинула быстрый взгляд в сторону своего напарника. Он понял, о чем она подумала. Убийца Надюхи видел, как неизвестный затаскивает в машину Катю. Преступник знал, что с девушкой будет дальше, и… сам пошел совершать преступление. Насилие порождает насилие.

– Значит, преступника что-то натолкнуло, – между тем стала рассуждать Хель. – Но что? Не тот фильм? Подсмотренная пьяная драка? Или, может быть, знакомство с пациентом? С тем, кого врач увидел у себя на операционном столе?

– И снова позаимствую мысли Люды, – ответил Плугов. – Этого мало. Нужна сопричастность. Насилие должно было коснуться его лично. Девочки из «Феникса» – вернее, те, по чьей вине они попали к моей жене. Люда не только изучала своих пациенток, но и их агрессоров. У каждого из них просто классические случаи: несчастное детство, жестокость или равнодушие родителей. Или, наоборот, полная избалованность и безнаказанность. Этот преступник… Думаю, в нем всего понемногу. И трудное детство, и что-то новое сейчас – тот самый спусковой крючок. Но опять же, как это может быть связано с моими коллегами? Не буду говорить, что не могу представить, как кто-то из них одной рукой спасает жизни, а другой отнимает. На свете все бывает, но… Как его вычислить?

– На трудное детство и новые трагедии никто не жаловался, – понял Олег. – Но что-то должно быть. Кроме вашего сына, остальные специалисты – кто они?

– С Данилой работают Сергей и Владимир, – стал перечислять владелец «Облика». – Еще один хирург и соответственно анестезиолог. Сергею за пятьдесят. Бывший военврач. Счастливый муж, отец и дед двоих пацанят. Кстати, его жена старшая сестра отделения. И она ассистирует им на операциях. Плюс Симочка, еще одна сестричка. Дочь Владимира.

– Семейный подряд, – усмехнулся Олег. – Хирурги?

– Дмитрий и Светлана, – продолжил Плугов. – Тоже супруги. Кстати, это не случайность. Моя жена выбирала родственников в бригады специально. Некое семейное тепло, общность. Это нужно пациенткам. С Новиковыми работает Алла. Она у нас, кстати, всего три года. Наше последнее приобретение. И две медсестры. Обе счастливые матери и бабушки. В отделении восстановительной медицины только женщины, как я и говорил. Тоже все давно замужем и с детьми.