Смерть понтифика - [80]

— Кто-нибудь понял, в чем дело? — впервые подает голос Мариус Феррис; голос у него приятный, хотя и немного нервный.

— Я собирался задать тот же вопрос, — произносит Рафаэль. Несмотря на боль от полученных побоев, он ведет машину. — Капитан, ты понимаешь, что стряслось?

Сара отвечает раньше, чем успевает среагировать отец:

— Всё очень просто. Пока мы были в гостинице «Алтис» в Лиссабоне, я позвонила в Ватикан и объяснила, в чем дело. Говоривший со мною человек был очень мил, но ничего не обещал. Предложил подтвердить правдивость моих слов, что я незамедлительно и сделала…

— Как?! — удивляется Рафаэль, пораженный объяснением.

Все произошло у него за спиной — наверняка пока он принимал душ.

— Я отправила им документы по факсу.

— А потом?

Саре не нравится тон Рафаэля: он как будто допрашивает ее. Ему, кажется, не нравится, что она смогла решить проблему и спасти им жизнь.

— Потом он попросил меня отправить оригиналы документов в Ватикан, и я сделала это через портье.

— Продолжай.

— Мой собеседник снова повторил, что ничего обещать не может, но гарантировал, что о нашем деле доложат руководству.

— Потому-то мы и очутились здесь и сейчас, — заключил Рафаэль.

— Точно.

Рафаэль смотрит в зеркало обратного вида, на отца девушки:

— Что скажешь, капитан?

Офицер пытается ответить, но ему удается издать лишь невнятный звук.

— Что ты пытаешься сказать? Побереги силы… — советует дочь.

— Ло… ло…

— Ловушка? — догадывается Рафаэль.

Военный кивает.

— Ловушка? Но зачем? — Сара озадачена тем, как мужчины уверены в собственной правоте. — Разве проблема уже не решена?

— Разумеется, нет, — решительно отвечает Рафаэль.

Рауль стискивает руку дочери, точно давая понять: он слушает Рафаэля.

— Видишь ли, в Ватикане так не принято. Они действуют гораздо более утонченно. Они никогда не стали бы предъявлять такой жесткий ультиматум, тем более ради спасения наших жизней.

— Ну, хорошо, — загадочно произносит девушка. — На этот случай у меня еще есть туз в рукаве. А пока давайте будем настороже; еще рано праздновать победу.

— Вы думаете, за нами следят? — взволнованно спрашивает священник Мариус Феррис.

— Это легко просчитать, — произносит Рафаэль. — Вальдорф — на севере… Мы изменим маршрут. Капитан, как насчет того, чтобы заглянуть в больницу, где осмотрят твою рану?

На первом же повороте Рафаэль сворачивает направо и, набирая скорость, мчит машину к бурному центру Манхэттена. Не проходит и тридцати секунд, как поблизости возникают три полицейских автомобиля с включенными фарами. Друзей не собираются арестовывать — напротив, два автомобиля держатся позади, одна машина едет первой, прокладывая маршрут через оживленное движение, свойственное этому району.

— В целях безопасности полиция Нью-Йорка проводит вас до места назначения. Просьба следовать за нами, — доносится из громкоговорителя голос одного из патрульных.

— Как любезно с их стороны! — насмешливо восклицает Рафаэль, следуя новым курсом, проложенным полицейскими машинами. — Ну, а теперь скажите: этот почетный караул нам тоже предоставил Ватикан?

— Допустим, ты прав, — отвечает девушка, — но для чего устраивать весь этот балаган, если мы и так в их власти? Нам дали возможность убежать. Чего они этим добиваются?

— Как бы мы ни старались, от сопровождения нам не отделаться. Уверен, что за нами наблюдает целый рои спутников. К тому же, и микроавтобус, в котором мы едем — не наш. И оборудован всевозможными датчиками локализации, — поясняет Рафаэль. — Что же до «балагана», то думаю, сам старик прекрасно отдаст себе отчет в собственных действиях. Несмотря ни на что, наша ситуация не улучшилась.

— Разумеется, было бы гораздо лучше сидеть на цепи и комнате для допросов, — хмыкает Сара, не скрывая раздражительной насмешки.

— У тебя нет… нет всех элементов головоломки, чтобы… чтобы сложить целую картину, Сара, — произносит отец.

Девушка вновь поворачивается к Рафаэлю:

— Согласна, о повелитель головоломок… скажите же, что нам делать теперь?

— Ничего.

— Как это? — хором спрашивают Сара и Мариус Феррис.

— А у тебя что, есть другие идеи? — Рафаэль не замечает священника и смотрит прямо на Сару, — знаешь, я был бы весьма признателен, если бы ты подарила мне лишних полчаса жизни.

— Санта-Мария, матерь Божия… — молится Мариус Феррис, осеняя себя крестным знамением, чтобы пересилить страх.

— Если всё обстоит именно так, как вы говорите, получается, что наши тюремщики не верят, будто бумаги находятся в Ватикане?

— Именно. Им известно, что бумаг там нет. Ты не единственная, у кого имеются связи со Святым Престолом, — отвечает Рафаэль.

— Допустим, нам поверили. Все весьма запутано. Кто же тогда, по-твоему, позвонил и предъявил ультиматум?

— Никакого звонка не было, — решительно отвечает Рафаэль. И тут же меняет жесткий, решительный тон на более мягкий и задумчивый, чтобы не задеть девушку. — Предположим, ультиматум действительно был предъявлен, но требования все равно не станут выполняться. Я ни за что не поверю, будто Ватикан озабочен нашей судьбой. Чем, по вашему, объясняется этот эскорт?

«Скоро узнаем», — думает Сара, не сумев преодолеть раздражения. Ультиматум определенно был настоящим.