Смерть под зонтом - [44]

– Почему?

– Александрийцы запуганы. Распространились слухи (повинен в них, по-моему, Крюдешанк), что нити преступления держит в своих руках Винцент Басани… У нас он еще не развернулся как может. Однако не сомневаюсь, что в случае опасности человек с его прошлым способен заставить замолчать нежелательного свидетеля. Не случайно после его появления лексикон александрийцев стал богаче еще на одно присловье: «Закрой рот и моли бога».

Грегор Абуш снова погрузился в молчание.

– О чем вы думаете? – спросил я, прихлебывая грог.

– О машине, на которой увезено похищенное. Пытался проследить дальнейший путь лендровера от банка. Никто его не заметил… Правда, много ли увидит человек, который под своим зонтиком чувствует себя как в раковине.

– Между прочим, автобус съемочной группы найден? – спросил я, вспоминая свидетельские показания Берлунда. Он рассказывал, что, когда кончился бензин, автобус был брошен на полпути, где-то неподалеку от мотеля.

– По-настоящему искать не было времени, но автобус меня особенно не волнует. Может быть, кто-то угнал, у нас это редко, но все же бывает. Куда больше заботит, честно говоря, даже бесит другое…

– То есть?

– Многие александрийцы уверены, что я избегаю прямого столкновения с Басани. Именно поэтому я, мол, боюсь арестовать виновников.

– Откровенно говоря, и я этой грешной мысли не чужд, – чистосердечно признался я после некоторого колебания.

Грегор Абуш покачал головой:

– Не сержусь на вас. На вашем месте я, наверное, думал бы так же. Но чтобы арестовать кого-нибудь, необходимо основание. Полистайте протоколы! Есть много неясностей, остается чувство, что за этим нечто скрывается, но не больше.

Я перечитал протокол допроса Альберта Герштейна.

Как утверждал Альберт, он около половины одиннадцатого встретил Тею неподалеку от своей квартиры. Актриса, только что выгнанная из дома Ионатана Крюдешанка, затащила певца к себе. Почему же они не остались в его квартире? Альберт сдавал одну комнату Александру Луису, который был тогда дома. Tea предупредила, что Ричард Бейдеван никоим образом не должен узнать об их интимных отношениях.

Ричард Бейдеван вернулся домой раньше, чем парочка рассчитывала. Tea так испугалась, что заперла Альберта в спальне. Позже пыталась незаметно выпустить его, но неудачно. Ричард Бейдеван следил за каждым ее шагом. Очевидно, почувствовал что-то и, вопреки обыкновению, не позволил себя напоить.

Tee удалось забежать к Альберту лишь на минутку, чтобы информировать о событиях в банке. Он понял двусмысленность своего положения. С минуты на минуту могла явиться полиция. В конце концов, Альберт решил подождать, пока Ричарда Бейдевана увезут в полицейское управление, и тогда потихоньку улизнуть из дома.

На вопрос начальника полиции, почему Альберт Герштейн был так уверен, что режиссера вызовут на допрос, он ответил уклончиво. Преступник использовал черный лендровер, на котором Ричард Бейдеван приехал к Ионатану Крюдешанку. Полиция, естественно, усмотрит в этом заранее разработанную схему…

Я не присутствовал на допросе, но, прослушав магнитофонную запись разговора Грегора Абуша с Альбертом Герштейном, не мог избавиться от сомнений. Возможно, Альберт умолчал о главном, придерживаясь истины лишь тогда, когда речь шла о его отношениях с Теей. Нельзя было легко отрешиться и от противоположной возможности – доверия заслуживали его показания во всем, полностью соответствуя версии Теи. И все же неуверенные модуляции голоса, стремление обдумывать каждый ответ, наводили на мысль, что Альберт знает куда больше, чем говорит. Так или иначе, упомянув о черном лендровере, Альберт Герштейн дал в руки следствия важную нить. Машина находилась под рукой – рядом с домом Ионатана Крюдешанка, где пребывал Ричард Бейдеван.

Двадцати минут, в течение которых Ионатан Крюдешанк говорил в соседней комнате по телефону, было вполне достаточно, чтобы подъехать к банку, сделать свое дело и возвратиться.

В пол-одиннадцатого Tea и Альберт находились возле его дома, в нескольких шагах от стоявшего в переулке лендровера.

Подумал я и о другой возможности, которую, правда, тотчас же отбросил как слишком неправдоподобную.

Живший в доме Альберта Луис также мог воспользоваться машиной.

Однако, любой вариант требовал заранее координированного участия ряда людей. Возможно, у каждого была своя функция, своя роль в представлении, где ход действия известен одному постановщику, где актеров, скорее всего, объединяет недоверие друг к другу.

Как бы угадав мои мысли, Грегор Абуш заметил:

– Нельзя забывать, что центральной фигурой в этой игре был и остается Дэрти. Позвонив в нужный момент Крюдешанку и задержав его у телефона на добрых двадцать минут, он создал идеальные условия для преступной операции. Между прочим, Крюдешанк в беседе с доктором Мэтьюзалом упомянул, что именно в то утро собирался навестить свой банк. После визита Ричарда Бейдевана и телефонного разговора с Дэрти он остался дома. Наибольшее сомнение вызывает у меня совершенно непонятный ход со стороны Дэрти. Почему он отрицает, что звонил Крюдешанку?

– Более чем странно, – согласился я, вспоминая противоречия в показаниях Дэрти.