Смерть под зонтом - [43]

Грегор Абуш с ухмылкой вытаскивает Альберта Герштейна из-за двери ванной.

В спальню Теи вламывается Ричард Бейдеван. Грязный поток ругательств и град ударов.

Грегор Абуш отталкивает режиссера.

Он падает, вскакивает, пытается наброситься на Альберта.

Я спешу Альберту на помощь.

Кулак Ричарда Бейдевана отбрасывает меня.

И тогда Tea что-то тихо говорит. Казалось бы, незначительные слова:

– Ричард, я тебя предупреждаю!

Ричард Бейдеван съеживается, словно получив пощечину, пошатываясь, уходит.

Кто-то звонит в дверь.

Сержант Александер вводит Дэрти.

Тот подбегает к Альберту.

– Где…

Дэрти сразу же умолкает. Кажется, он лишь теперь видит нас. Чуть приглушенным, но по-прежнему возбужденным голосом он спрашивает:

– Где вы были, Альберт? Я звонил повсюду! Звонил домой! Звонил сюда! Хорошо, что я наконец сообразил позвонить в банк. Когда узнал, у меня волосы встали дыбом… Это что-то неслыханное.

– Хватит! Сумеете выложить все в полицейском управлении! – резко указывает ему сержант Александер.

– Если вы позволите обменяться нам несколькими словами с глазу на глаз, – униженно канючит Дэрти, вытирая вспотевшее, покрасневшее лицо ладонью. Он тяжело дышит и, если судить по поведению, вряд ли способен оценить реальное положение вещей.

– С глазу на глаз? Значит, у вас есть какие-то секреты? – насмешливо спрашивает Грегор Абуш, внимательно наблюдая за побледневшим Альбертом Герштейном.

– Отнюдь нет… Только я… – беспомощно лепечет Дэрти, стараясь перехватить взгляд Герштейна.

Вошедший сержант Александер что-то шепчет начальнику полиции. Грегор Абуш улыбается, поворачивается к Дэрти.

– Хорошо, но не дольше минуты. Музыкальный салон в вашем распоряжении. Там вам никто не помешает.

– Разумно ли это? – спросил я.

– У меня есть свой расчет. – И Грегор Абуш отводит глаза.

У дома стоят две патрульные машины. В одной из них сидят Ричард Бейдеван и Tea Кильсеймур. На одном сиденье, но почти спиной друг к другу.

Спустя минуту полицейские выводят Дэрти и Альберта. Их сажают во вторую машину. Так же, как и первая парочка, оба они делают вид, что не видят друг друга.

Мы едем в банк. Окошки касс закрыты, но в операционном зале толпится множество людей – почти все, кто во время нападения находился в самом банке или на улице.

Альберта Герштейна, Оливера Дэрти, Ричарда Бейдевана и Тею Кильсеймур, а также двоих из присутствующих уводят в кабинет Крюдешанка.

Через несколько минут оттуда выходят шесть одинаково одетых человек. На каждом широкий черный плащ почти до пят, голову закрывает черный капюшон с узкими прорезями для глаз.

Пытаюсь под этим маскарадом различить знакомых. Безуспешно! Все шестеро кажутся точными копиями одного и того же экземпляра.

Быть может, второй слева, который вроде бы поплотнее своих соседей, – Дэрти. Но с тем же успехом это может быть один из двух свидетелей, которых Грегор Абуш присоединил к подозреваемой четверке.

И разве, попав в необычную для них захватывающую атмосферу киносъемок, очевидцы ограбления банка вообще способны были заметить, – какой рост у того, кто в сопровождении Карпентера спустился в подвальный этаж, через три минуты возвратился с брезентовым мешком, пересек зал и сел в черный лендровер, чтобы исчезнуть?

Спустя час мы сидели в квартире Грегора Абуша.

Снова уютно пылал камин, постепенно высыхала одежда, которую зонты и плащи не смогли спасти от деспотического климата Александрии. Согреться помогло вино, к которому Грегор Абуш на этот раз добавил кипяток и толику чистого спирту.

Президент спал сладким сном, растянувшись на козьей шкуре. Лишь мы с начальником полиции, борясь с дремотой, по-прежнему ломали себе голову, пытаясь решить внешне, казалось бы, простой, а в действительности чрезвычайно запутанный ребус.

– Вот что надо принять во внимание: зная, что в фильме главаря гангстеров играет Альберт Герштейн, никто не сомневался, что из лендровера вышел именно он, – заметил начальник полиции.

– Теперь мнения на этот счет разделились, – заметил я.

– И еще как! Один без промедления показал на Тею, другие столь же убежденно узнали злоумышленника в одном из свидетелей. Единственное, что более или менее ясно: подлинный виновник может быть как мужчиной, так и женщиной. Оливер Дэрти, по-моему, отпадает.

– Почему же?

– Берлунд и Арчински, на наблюдательность которых я особенно полагаюсь, считают, что вряд ли он. Если приплюсовать известные вам дополнительные обстоятельства, его следует вычеркнуть из списка.

– Остается выбрать одного из трех оставшихся. Каждый подозрителен в равной мере.

– К сожалению! Поэтому я и отпустил всех троих домой. Вы, очевидно, расцениваете это как ошибку?

– По крайней мере, как легкомыслие, – признался я.

– Стараюсь придерживаться своего принципа: сначала доказать, а уже затем арестовывать. Недостающие доказательства как раз и надеюсь получить, пока они находятся на свободе. Кое-что я придумал, но пусть это пока останется моей тайной… Так или иначе, но скрыться они не сумеют, об этом я позаботился.

Грегор Абуш выжидательно поглядел на меня, спустя мгновение сказал:

– Полкоролевства за голос!

– Какой голос? – не понял я.

– Никто из тех, кто находился в операционном зале банка, не слышал подлинного голоса преступника. Слышать его, очевидно, могли только двое – Карпентер и охранник. Карпентер не найден, что же касается охранника, то он еще не пришел в сознание. Но я не уверен, что мы узнаем от него истину.