Смерть на Кикладах. Сборник детективов №1 - [121]
Две темные фигуры, негромко переговариваясь, пришвартовали шлюпку между камней и помогли сойти на берег высокому пассажиру, хранившему до того полное молчание. Он в сопровождении пары телохранителей исчез в катакомбах. Четверо матросов расположились на берегу в ожидании.
Когда входная дверь в хранилище наконец заскрипела и приоткрылась, довольный полковник Манн показал своему другу большой палец: их ожидание не прошло даром – по коридору зазвучали шаги.
Алекс кивнул и подлил в чашку свежего кипятка. В хранилище было свежо, и они последние два часа гоняли чаи под сладкую выпечку, что передала Катерина с кухни «Афродиты». Манн благодарно кивнул, добавил в чашку дольку лимона, ложечку сахара и, как ни в чем не бывало, размешал и начал прихлебывать, прикусывая булочку с айвовым вареньем и жмурясь, как кот, от удовольствия.
Шаги приближались к офису. Вот кто-то взялся за ручку и потянул дверь на себя.
Когда кардинал распахнул дверь в собственный кабинет, его взору предстала совершенно неожиданная картина, заставившая на какое-то время потерять дар речи.
За его собственным антикварным столом из ценных пород древесины сидели двое незнакомых мужчин и совершенно расслаблено пили чай, поедая гору сладких булочек, что лежали перед ними на круглом подносе.
Приглядевшись, кардинал нервно сглотнул слюну: он узнал в подносе один из самых ценных экспонатов его коллекции – керамика минойской культуры с острова Санторин.
– М-м-м, добро пожаловать! – промычал один из них, загорелый и коренастый крепыш с крупной гладковыбритой головой, отправляя в рот последний кусочек булочки и запивая его чаем. – Мы вам очень рады, ваше преосвященство! Не скажу, что ваш визит для нас неожиданность. Скорее, мы вас ждали! Проходите, проходите, присаживайтесь, не стесняйтесь. А ваших сопровождающих мои коллеги проводят! До автобуса! – внезапно сменил он тон на жесткий, словно отдавая распоряжение.
К дернувшимся было телохранителям из-за угла и из коридора подлетели четверо с автоматами наизготовку, быстро их обыскали, заломали руки за спину и, не обращая внимания на громкие протесты, стремительно куда-то увели.
Кардинал остался стоять, как стоял. До него только сейчас стал постепенно доходить смысл происходящего.
– Не стесняйтесь, монсеньер Корбелли, – говоря по-итальянски, развернулся к нему другой – брюнет с бледным лицом и внимательными серыми глазами. – Присядем же и побеседуем, как говорил кардинал Ришелье – замечательный литературный персонаж одного с вами звания.
Под пристальным взглядом этих странно знакомых ему серых глаз ноги у кардинала дрогнули, и он опустился на стоящий рядом стул, больше повинуясь собственному непреодолимому желанию сесть, чем следуя приглашению этих людей.
Если бы стула не было, он бы сел и на пол.
– Кто… г-м-м, кто вы такие? – сорванным голосом произнес по-английски кардинал Ватикана.
– Мы из Интерпола, – снова вернувшись к чаю, ответил Виктор Манн. – Приятно с вами познакомиться. Меня зовут Виктор Манн, я полковник и заместитель главы бюро Интерпола в Греции. Это мой друг – Алекс Смолев.
– Что вы тут делаете? – после некоторой паузы, переварив слово «Интерпол», снова поинтересовался кардинал.
– Боюсь, не сложится у нас с вами беседа в таком ключе, ваше преосвященство, – отрицательно покачал головой полковник. – Здесь по долгу службы, уж простите, вопросы буду задавать я! Первый вопрос: что вы здесь делаете, господин Корбелли?
– Я? Но, послушайте, это смешно… Какое право вы имеете задавать мне вопросы?
– Имеем полное право. Мы расследуем двойное убийство смотрителя музея Панайотиса Феодоракиса и его помощницы Карлы Сорти, которые произошли здесь. Что вы можете сказать по этому поводу?
– Убийство? – произнес после долгой паузы кардинал. – Я ничего не знаю.
– Допустим. Что вы знаете об этом хранилище, в котором мы сейчас с вами находимся, и куда вы – заметьте, добровольно и самостоятельно – только что пришли?
– Я… я… мне надо позвонить, – невпопад ответил кардинал, нервно ища рукой мобильный телефон.
– Куда? На яхту? А смысл? – пожал плечами Виктор Манн. – Все ваши подельники уже арестованы и дают показания; яхта задержана подразделением Береговой охраны и отбуксирована в порт Хоры Наксоса. На ней в настоящее время портовая полиция проводит обыск. Куда еще? В курию? Время позднее. Да и что вы там скажете? Адвокату? Кто сюда в это время поедет?
– Да, вы правы, – медленно ответил кардинал. Он как-то сразу расплылся, обрюзг и посерел лицом, – мне некуда звонить. Дайте, пожалуйста, воды.
Алекс налил полный стакан воды из кувшина и передал его гостю.
Тот выпил его до дна, нервно клацая зубами по стеклу.
– Легче? – поинтересовался Манн и, не дождавшись ответа, продолжил. – Как вы можете нам объяснить тот факт, что в этом хранилище, где находятся сотни артефактов, похищенных из музеев, частных коллекций, с раскопок – а наши эксперты провели колоссальную работу с каталогами, чтобы выяснить их происхождение – повсюду ваши отпечатки пальцев? И не просто на мебели и дверных ручках, а на каждом, подчеркиваю, каждом артефакте! Контрольные отпечатки мы получили из ФБР, – отвечая на немой вопрос кардинала, добавил он. – Коллеги с нами делятся информацией. Мне повторить вопрос?
Алекс Смолев переезжает из Петербурга на один из красивейших островов греческого архипелага Киклады. Покупает небольшую виллу и виноградник в надежде на спокойную и размеренную жизнь. Но загадочные убийства постояльцев виллы и жителей острова заставляют его принять участие в расследовании. Ему помогают друзья, старший инспектор уголовной полиции острова, даже Бюро Интерпола. В сборник вошли ранее опубликованные повести «Выбор Ариадны», «Масамунэ и Мурамаса», «Сумма впечатлений».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Совершено преступление. Быть может, самое громкое в XX веке. О нем знает каждый. О нем помнит каждый. Цинизм, жестокость и коварство людей, его совершивших, потрясли всех. Но кто они — те, по чьей воле уходят из жизни молодые и талантливые? Те, благодаря кому томятся в застенках невиновные? Те, кто всегда остаются в тени…Идет война теней. И потому в сердцах интерполовцев рядом с гневом и ненавистью живут боль и сострадание.Они профессионалы. Они справедливы. Они наказывают и спасают. Но война теней продолжается. И нет ей конца…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Два предприимчивых и храбрых друга живут случайными заработками. То в их руки попадает лучший экземпляр коллекции часов («Говорящие часы»), то на чужой жетон они выигрывают кучу денег («Честная игра»), а то вдруг становятся владельцами прав на песню и заодно свидетелями убийства ее автора («Бей ниже пояса, бей наповал»). А это делает их существование интересным, но порой небезопасным.
Два предприимчивых и храбрых друга живут случайными заработками. То в их руки попадает лучший экземпляр коллекции часов («Говорящие часы»), то на чужой жетон они выигрывают кучу денег («Честная игра»), а то вдруг становятся владельцами прав на песню и заодно свидетелями убийства ее автора («Бей ниже пояса, бей наповал»). А это делает их существование интересным, но порой небезопасным.
Джорджо де Кирико – основоположник метафизической школы живописи, вестником которой в России был Михаил Врубель. Его известное кредо «иллюзионировать душу», его влюбленность в странное, обращение к образам Библии – все это явилось своего рода предтечей Кирико.В литературе итальянский художник проявил себя как незаурядный последователь «отцов модернизма» Франца Кафки и Джеймса Джойса. Эта книга – автобиография, но автобиография, не имеющая общего с жизнеописанием и временной последовательностью. Чтобы окунуться в атмосферу повествования, читателю с самого начала необходимо ощутить себя странником и по доброй воле отправиться по лабиринтам памяти таинственного Гебдомероса.