Смерть на Арбате - [4]

Глядя на пресс-конференцию по телевизору Сердюк ехидничал:

— Ну и что он говорит? Заказные убийства как правило не раскрываются.

Фирсов подхватил:

— Четыре дня прошло, кого искать и где. Или уже ухлопали киллера или за границей пузо греет.

Синегоров мрачно глядя в телевизор произнес:

— Как бы то ни было, а с нас кровь попьют, сейчас начнется по новой: планы, отчеты, совещания.

Он как в воду глядел. Через час Стародворский собрал совещание, хмуро выслушал отчеты руководителей подразделений, задал несколько вопросов и назначив на вечер очередное совещание отпустил всех с миром.

Вечером Синегоров отчитывался перед Стародворским и Быстровым о проделанной работе. Собственно и отчитываться то было не о чем. Изъяли документы, проводится ревизия, установлены все лица, вылетевшие в Москву в сентябре-октябре. Что еще говорить? Так Синегоров и доложил. Но Стародворский так и не думал. Надув свои бульдожьи щеки он недовольно брюзжал. Почему не проверили счета, не назначили еще одну ревизию, не изъяли еще документы. На резонные возражения, что от количества изъятых документов убийство раскрыто не будет, Стародворский расшумелся как кипящий самовар. Выслушав его нелепые указания, Синегоров вышел из кабинета, подумав, что ноги его здесь больше не будет. Бусыгину же досталось по первое число. Стародворский, не слушая никаких доводов, упрямо гнул свою линию. Мало изъято документов, не проводятся ревизии, не проверены банковские счета. Надавав Бусыгину кучу заданий, Стародворский кое-как успокоился.

Синегоров в это время вместе с Фирсовым уже сидел в уютном номере гостиницы «Морская» с коллегами из Москвы. Московские оперативники еще толком не отошли после многочасового перелета и все поглядывали в окно на знаменитую Нагаевскую бухту. Невысокий полноватый подполковник Дмитриев рассказывал, что сначала планировалось вести дело ГУБОП и старшим группы должен быть он, а вылетать собирались еще три дня назад. Но потом началось непонятное. Дело по убийству почему-то попало к «колбасникам». Синегоров недоуменно посмотрел на него. Фирсов, нарезая копченую кету, перебил Дмитриева:

— Витя, ты полегче, мы с Матвеичем в ОБЭП долго работали.

Синегоров добавил:

— В Москве они может и «колбасники», а у нас ОБЭП уважают.

Дмитриев спорить не стал. Его напарник майор Рашидов в командировку попал совсем случайно.

— Я вообще-то терроризмом занимаюсь, а тут какой террор, типичное заказное убийство и чем я тут помочь могу. Дмитриев развивал мысль дальше.

— Заказные убийства как правило не раскрываются. Если киллера сразу не взяли, то все — «глухарь» вечный.

Фирсов нарезал кету, открыл банки с икрой, вытащил пару огромных крабов.

Гости с интересом посматривали на стол.

— А как их есть?

Фирсов достал ножницы и показал как вскрывать клешни. Подняв стаканы, чокнулись и выпили за встречу. Москвичи налегали на крабов, икру. Разговор пошел веселее. Узнав, что они приехали на месяц, Синегоров чуть не подавился.

— Вы что, серьезно?

— Ну да, ровно на месяц.

— А что ж вы делать будете? Нам самим-то работы на неделю.

— Думали до 10 ноября все-таки уехать.

Дмитриев рассказал, как он с бригадой ездил в Воронеж по убийству заместителя губернатора. У воронежских милиционеров не было ни одной рабочей версии убийства.

— А у вас, мужики, целых восемь и все отрабатываются. И мы здесь, откровенно на хрен не нужны.

— Глаза-то общественности замазать надо, — сказал Синегоров.

— Сами-то как думаете? Кто заказал? — спросил Рашидов.

— Мне кажется он где-то с московскими схлестнулся. Нет у нас таких крутых или отмороженных, кто бы мог заказать. Кто хотел тот с Гудковым вопросы решал. Все тут давно работают, живут, подходы знают, утряслось как-то все. Зачем убирать Гудкова, если с ним всегда можно было договориться, а другой неизвестно еще как себя поведет. Где-то какие-то новые, совсем нам неизвестные дела появились у Константина Ивановича и связаны они с центром — ответил Синегоров.

Утром прилетело еще десять оперативников из Дальневосточного округа. Синегоров взялся за голову: «Куда их девать?». Кое-как распихав их по отделам, помчался на совещание. Просидев там целый час, получив массу указаний и плюс к тому четыре запроса из Москвы вернулся к себе в управление. И тут к Синегорову зашел Толик Бутаков начальник отделения из отдела Сердюка. Он с улыбкой выложил на стол фоторобот предполагаемого убийцы и с ходу рассказал, что его опознал один человек. Это точно? — с подозрением спросил Синегоров. Ибо знал какова цена опознаниям по фотороботу. Да точно-точно — уверил Толик. Я и сам убедился в этом, так как знаю этого черта, он же бывший магаданский бандит, Гарик Арцыбашев, но давно уже живет толи в Хабаровске, толи во Владике, но верней все же, что в Хабаре. А фото точно его копия. Подумав, Синегоров приказал срочно готовить бумагу в Москву, предварительно собрав все что можно сведения об этом Гарике. Бутаков торопливо вышел. В тот же вечер Синегоров подписал шифровку у генерала и она улетела в Москву. Стародворский не придал этому абсолютно никакого значения.

По всем центральным СМИ говорили уже о том, что оказывается Охотоморская область погрязла в коррупции и ее экономика насквозь криминализирована. Об этом во всеуслышание первыми заявили самые высшие правоохранительные чины. Москва высказала намерение в кратчайшие сроки декриминализировать область.