Смерть машиниста - [6]
— Здоровье позволяет?
— Ага, здоровье.
— Что вы можете пояснить по поводу ухода шести платформ с Сафоновского участка?
— Ну вот, ближе к делу! — обрадовался Пантелеев. — А то все вокруг да около… Что я могу пояснить?
— Да. Что именно?
— А ничего.
— Ваша смена была девятого июня?
— Ну а чья? Не моя — ты б меня тягать не стал, верно?
— Говорите «вы», Пантелеев, и спокойно, пожалуйста. Спокойно.
В ответ старик откинулся на спинку кресла, развалился. Продемонстрировал, как он спокоен.
— Кто устанавливал тормозные башмаки под платформы на Сафоновском горочном пути?
— Я устанавливал. Я, Пантелеев Петр Филиппович.
Вот так, с шутками-прибаутками, они и подобрались к сути. Старик смотрел неотрывно, прямо пожирал Ермакова глазами. Он ждал. Ждал, когда следователь задаст главный вопрос. А он на этот главный вопрос ответит.
— Сколько вы установили башмаков? — спросил Ермаков.
Ответ у старика был давно готов, вертелся на языке:
— Два. Два тормозных башмака.
— Это ка двенадцать осей?
— Так точно. Два на двенадцать, по инструкции, первая ось и третья. Закрепил, защелкнул, проверил.
— Проверили?
— А как же! Уклон-то, шутка ли, с этой самой горки в семьдесят пятом году дрезина ушла!
— В семьдесят пятом без похорон обошлось.
— То-то и оно, что ж они покатились, проклятые? Взяли да и покатились. По щучьему велению, что ли?
— Ну, дальше, Пантелеев, дальше.
— А что — дальше?
— Говорите, что хотели сказать.
— Да ничего такого не хотел, — замялся старик. И все же произнес, понизив голос: — А вот сторожиха-то показывала, крутился один в тельняшке… Чего ж это он по путям шастал, интересно? В общем, вы проверьте, кто да откуда и с какой такой целью. Каким его ветром к нам, этого матросика?
— Этот матросик — ваш рабочий Котов. И вы это прекрасно знаете. А если не знаете, то вот я вам докладываю. Это все уже проверено.
— Ну так что?
— Вот я и хотел спросить: почему на горке только один башмак обнаружен?
— Один, правильно. Второй вниз протащило.
— Второй — это который у стрелки, в кустах?
— Вот именно.
— Что-то слишком далеко его протащило, нет?
— Ничего не далеко, прикинь — тяжесть да скорость!
— Так это что, инструкция виновата? — спросил Ермаков. — Мало двух башмаков?
— Получается, так.
— Ну ладно.
— Все? — спросил Пантелеев с облегчением.
— Вот, прочтите и распишитесь.
— Где?
— А галочка внизу: «С моих слов записано верно».
Старик повертел в руках протокол, начал было читать, но тут же бросил и расписался. Процедура, казалось, была окончена, но он продолжал сидеть в кресле. Он был явно озадачен благоприятным поворотом дела — Ермаков быстро от него отстал, слишком быстро.
— Вам что не нравится, Пантелеев?
— Да так… Что, товарищ следователь, вроде решеткой пахнет?
— Ну почему, кто вам сказал? Свободны, Петр Филиппович. Распишитесь, и свободны.
— Так расписался же.
— Еще разок, пожалуйста.
Пантелеев взял протянутый бланк, поставил подпись.
— Не глядя, что ли?
— А я доверяю, — произнес он бодро.
Моросил дождь. Уже в сумерках Ермаков выбрался па окраину города и, пройдя по мощеной улочке мимо ряда невзрачных домов с палисадниками, уперся в железнодорожную насыпь.
На путях, освещенных редкими огнями одиноких строений и стрелок, Ермаков отыскал тот самый разбитый электровоз. Он стоял, а точнее — громоздился в отдаленном тупике. Здесь светил фонарь, еще один фонарик, карманный, был в руках у Ермакова, и в этом слабом свете видна была огромная груда металла с колесам», никелированными поручнями и даже лесенкой, почему-то уцелевшей, и смятой кабиной.
Ермаков ориентировался довольно хорошо — похоже, он уже здесь побывал раньше. Ловко забравшись по лесенке, с усилием потянул на себя дверь и наконец отодрал.
Он постоял минуту-другую в кабине. Здесь еще осталось несколько приборов, чудом не пострадавших, все остальное было смято.
Когда Ермаков, повозившись внутри электровоза, наконец решил спрыгнуть наружу, в лицо ему ударил луч света и мужской голос спросил:
— Это кто там? A-а, вы! Что ж в темноте-то?
Внизу стоял начальник депо Голованов.
— Герман Иванович! Ну что же вы? Так и ногу сломать недолго! Что — лучше раз увидеть, чем сто раз услышать?
— Есть такой афоризм, — сказал Ермаков.
— Ну-ну! А я иду, вижу — свет. Что такое? Кто там, думаю, лазит? Знаете, охотники где что плохо лежит…
Они посмеялись. Потом начальник депо сказал:
— Ладно, занимайтесь, не буду мешать. Тут осторожно, металл кругом, не зацепитесь случайно.
— А! Легки на помине! — приветствовал Ермакова сосед. — Только подумал о вас.
— Подумал, ввалится, чего доброго, в три часа ночи, разбудит? — отвечал, принимая тон, Ермаков.
— Да нет, я о вас не такого мнения. Вы, по-моему, человек строгий. — Малинин бросил взгляд на заляпанные грязью брюки Ермакова. — Во всяком случае, не легкомысленный. Ну что? Как провели вечер? Успешно?
— Да, спасибо. А вы?
— Я тоже.
— Угу. Я чувствую, — сказал Ермаков.
— Что чувствуете?
— Провели вечер в приятном обществе.
— Как это вы догадались?
— Ну элементарно, — сказал Ермаков. — Запах духов.
— Разве?
— Конечно.
— Ну так что, Шерлок Холмс? Копаете?
— Копаю.
— Поделились бы! У вас же небось интересные факты, детали.
— Мои детали вряд ли вам подойдут.
Имя кинодраматурга Александра Миндадзе широко известно зрителю. Творчество его отличает острое чувство современности, глубокий психологизм, умение в яркой метафоричной форме рассказать о сегодняшней жизни. Фильмы, снятые по его сценариям режиссером В. Абдрашитовым, — «Парад планет», «Остановился поезд», «Плюмбум», «Слуга» и другие — привлекают внимание и критики и многочисленных зрителей, вызывают дискуссии у нас в стране и за рубежом. Издание иллюстрировано. Для широких кругов читателей.
Александр Миндадзе – сценарист, кинорежиссер. Обладатель многочисленных премий, среди которых “Серебряный медведь” Берлинского международного кинофестиваля, “Ника”, “Белый слон” Гильдии киноведов и кинокритиков. За литературный вклад в кинематограф награжден премией им. Эннио Флайано “Серебряный Пегас”. В книгу “Милый Ханс, дорогой Пётр” вошли восемь киноповестей Александра Миндадзе разных лет, часть которых публикуется впервые. Автор остается приверженцем русской школы кинодраматургии 1970-х, которая наполнила лирикой обыденную городскую жизнь и дала свой голос каждому человеку.
Мой дед был тем еще хранителем тайн и я несколько лет строил планы, как попасть в Чернобыльскую зону, вернуться в Припять, чтобы разгадать его секреты. Теперь со мной его дневник, походной рюкзачок и личный сталкер, в которого я вот-вот втрескаюсь по самые уши.
Когда к следователю Бурову обращается студентка юрфака с просьбой возобновить дело Рубцова, её отчима, он соглашается неохотно: слишком всё очевидно. Пять лет назад в загородном пансионате скоропостижно скончался главный ревизор фирмы «Донатор» Игорь Матвеевич Ларичев. Некоторые обстоятельства позволяли предполагать, что речь шла об убийстве. Главный подозреваемый бухгалтер Рубцов умирает буквально перед самым своим арестом — повесился в душевой пансионата. Все улики были налицо, и дело быстро закрыли. Однако в процессе нового расследования всплывают новые улики, и следователю Бурову вместе с юной помощницей предстоит выяснить, какие доказательства — подлинные, имело ли место убийство и кто настоящий преступник.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Думала ли я, отправляясь в языковую школу в Лондон, что эта поездка раз и на всегда изменит мою жизнь? Но назад дороги нет, и что будет дальше — смогу решить только я сама.
Влекомов, сотрудник оборонного НИИ, посещает бывшую супругу с намерением вкусно поесть и немного выпить. Выясняется, что бывшая увлеклась идеей быстрого обогащения путем призовой торговли. Пытаясь её образумить, Влекомов сам впутывается в сомнительное дело, собирая компромат на организаторов.
Эта история начинается с ограбления с трагическим финалом: немолодой хозяин загородного дома погибает от рук неизвестных преступников. Однако в этой истории оказывается не так все просто, и сам погибший несет ответственность за то, что с ним произошло. Рассказ «Вода из колодца» седьмой в ряду цикла «Дыхание мегаполиса». Главным героем этого цикла является следователь Дмитрий Владимиров, который на этот раз должен разобраться в хитросплетениях одной запутанной семейной драмы.