Смерть любит танцы - [185]

И я запуталась, я металась, как загнанный зверь, не зная, что делать со своей душой… И воззвала к богине.

Она смотрела на меня своими тёмными блестящими глазами, похожими на звёздное небо. Я мучительно пыталась подобрать слова, решить, что скажу ей, но не могла. Я открыла рот, уже понимая, что сморожу очередную глупость, но Ханнирра прервала меня:

— Молчи. Ничего не говори! Просто иди к нему. Сейчас!

Я вздрогнула, вскочила и пошла к двери. Наверно, у него сейчас Совет…

Только когда я дошла до порога, до меня кое-что дошло. Может, я ошиблась, она ведь не назвала имени! Я остановилась и с сомнением спросила:

— Кого из них вы имели в виду?

Она усмехнулась:

— Того, кого и ты. Ты сама ответила на свой вопрос, девочка. Может быть много любовников, поклонников, даже мужей, но так уж повелось у нас, женщин: Он может быть только один. Не сомневайся, ты права. Иди к Нему…

… Иди к Нему… слова богини снова стучали в ушах. Я решительно захлопнула за собой дверь.

Нет!

Он меня оставил. Ты ошибалась, Ханнирра. Он — не мой, и пусть всё будет, как будет. Больше я за ним не побегу!

Тан

Я сидела и смотрела на ночной Лассат. Я думала про Кин.

Тётя-тетя… Как мало я всё же знаю о тебе! Зачем ты отреклась от силы? Какие тайны скрывает твоя душа?

Я прищурилась. Почему я подумала о Кин? Возможно ли, что с ней что-то случилось? Я нахмурилась и шепнула, повинуясь наитию:

— Богиня, сохрани и направь неразумных дочерей своих. Позволь им пережить тяжкие времена. Пусть буря в душе утихнет, а ту, что на улице, мы утихомирим. Не оставь нас, мама, во тьме, когда ты нужна нам, помолчав, я продолжила, — Мама, мне страшно. Я постоянно думаю о Сите, о Кин… о себе… Мама, мамочка, помоги мне, направь меня. Что мне делать?!

Тишина. Пустота. Блеск звёзд в глазах моего отражения. Стоп! У меня глаза не чёрные!!! И волосы не рыжие…

Так и есть! Со стекла на меня смотрела сама Ханнирра!!

Охнув, я склонилась в лёгком поклоне.

— Не стоит этих формальностей, доченька. Спустя столько лет — это глупо, в конце-то концов!

Я вздохнула и честно призналась:

— Мама, я так запуталась… Наверно, я сама во всём виновата, но…

Она улыбнулась:

— Маленькая моя, время всё расставит по местам, как и раньше. А сейчас — ты нужна ему, слышишь? Ты. Нужна. Ему. Ему плохо без тебя.

Я заглянула ей в глаза.

— Сит? Он болеет? Ты говоришь о Сите, да?

Лёгкое пожатие плеч:

— Тебе виднее…

Мне стало страшно:

— Богиня, что с ним?

Она усмехнулась:

— Поспеши. Ты Ему нужна. А остальное — не важно…

Она исчезла, а за спиной послышались шаги. В комнату проскользнула Асса в компании закутанной в шёлка фигуры.

— Эй, это ты? — неуверенно позвала я, неожиданно для самой себя осознав, что не знаю даже её имени. Она дёрнулась, как от удара, и холодно бросила:

— Зачем?

Я моргнула:

— Что, прости?

— Зачем я здесь?

Я вздохнула и попросила:

— Сядь, пожалуйста, и выслушай. Я хочу помочь тебе!

Она глянула на меня — и вдруг расхохоталась. Смеялась она несколько минут, показавшиеся мне вечностью, после чего, утерев слёзы, сорвала с лица шёлковое покрывало, и, бросив его на пол, спокойно сказала:

— Ты — лживая тварь. Хочешь мне помочь? Ты уже помогла!! Наверно, паршиво быть простолюдинкой? Ну, скажи, хотела б ты очутиться на моем месте? Хотела бы, вижу по глазам! А теперь пораскинь мозгами, детка: думаешь, выходить замуж за нелюбимого — это приятно? Думаешь, мне приятно было чужое счастье воровать?! Но я, в отличие от тебя, думала о народе! И я знаю свой долг, поняла! Ты рассказываешь мне о помощи? Ты сама меня уничтожила, ты лишила меня того мизерного шанса быть счастливой, который у меня был, а теперь хочешь помочь?! Лицемерная стерва!

Я несколько мгновений пристально смотрела на неё, а потом усмехнулась:

— Я должна была расплакаться? Ты чересчур высокого обо мне мнения. Но в одном ты ошибаешься — это не я прокляла тебя. Я не желала тебе зла, клянусь богиней. И сейчас я действительно хочу помочь тебе, но проклятия имеют мерзкое свойство: снять их может только тот, кто наложил. Я отведу тебя к женщине, которая это сделала. Я не буду тебя унижать или хамить, НО! От тебя я жду того же.

Она ошеломлённо замерла, беззвучно открывая и закрывая рот. Повисла тишина, которую разрушил задумчивый голос Ассы:

— Тан, тебе, разумеется, виднее, но ты наживаешь себе проблемы без видимой на то причины. Она — соперница. Мои девочки мне доплачивали за устранение таких, как она, а ты… Тан, без обид: оно тебе надо?

Я усмехнулась:

— Нет, Асс, это просто лишний головняк. Но я с детства слегка чокнутая, так уж повелось…

— Тан, это глупо!

Я подскочила на месте, услышав ещё один голос, и повернулась. Латта и Рас уютно расположились на диване, причём, кажется, они сидели там довольно долго.

— Вы что здесь делаете?

Латта фыркнула:

— Слушаем тебя! Детка, у нас тут дело на миллион золотых, а ты занимаешься мозговым онанизмом!

Я жёстко ухмыльнулась:

— У ВАС дело на миллион золотых, а у меня — обычное развлечение, детка. И не советую говорить со мной в таком тоне! Я приняла решение, ясно? Не советую спорить! Хотите, чтоб всё выгорело — пошевелите мозгами. Завтра и я, и эльфийка должны быть за пределами города, иначе вам, дорогие мои рабы, будет худо! Всё ясно? А теперь — все вон! Принцесса, вы пойдётё со мной? Или предпочтёте общество жениха?