Смерть королей - [5]

— Как тебя зовут?

— Эгберт, господин.

— Теперь ты богат, Эгберт, — сказал я ему. Хотел бы я, чтобы это было правдой. Я бы щедро заплатил Эгберту за его утреннюю работу, но у меня больше не было денег. Я потратился на людей, доспехи и оружие, чтобы одержать победу над Хэстеном, и был беспросветно беден в ту зиму.

Остальные разбойники исчезли, ушли на север. Уиллибальд дрожал.

— Они искали тебя, господин, — сказал он, стуча зубами, — им заплатили за твою смерть.

Я склонился над лучником. Камень проломил ему череп, и я увидел раздробленный осколок кости среди окровавленных волос. Одна из собак подошла, чтобы обнюхать раненого, и я погладил её густую жёсткую шерсть.

— Хорошие собаки, — сказал я Эгберту.

— Волкодавы, господин, — ответил он, затем поднял пращу, — но это лучше.

— Ты умеешь пользоваться ею, — сказал я. Это ещё мягко сказано: мужчина был мёртв.

— Я упражняюсь уже двадцать пять лет. Ничто не отгоняет волка лучше, чем камень.

— Им заплатили за мою смерть? — спросил я Уиллибальда.

— Это их слова. Им заплатили, чтобы они убили тебя.

— Иди в хижину, — сказал я, — согрейся!.. — Я обратился к юноше, которого охраняла большая собака: — Как тебя зовут?

Он замялся, затем нехотя ответил:

— Вэрфурт, господин.

— И кто тебе заплатил, чтобы ты убил меня?

— Я не знаю, господин.

Похоже, что он не знал. Вэрфурт и его люди пришли из Товечестера — поселения, расположенного неподалёку на севере. Вэрфурт рассказал, как какой-то человек пообещал заплатить ему серебром по весу в обмен на мою смерть.

Человек предложил сделать это воскресным утром, зная, что большая часть моих людей будет в церкви, и Вэрфурт нанял дюжину бродяг для этой работы.

Он должен был знать про большой риск, так как репутация у меня была ещё та, но ему пообещали огромное вознаграждение.

— Это был датчанин или сакс? — спросил я.

— Сакс, господин.

— И ты не знаешь его?

— Нет, господин.

Я продолжал спрашивать, но он сказал только, что мужчина был худым, лысым и одноглазым. Это описание мало о чём мне говорило.

Одноглазый, лысый мужчина? Это может быть кто угодно. Я задавал вопросы до тех пор, пока не выжал из Вэрфурта все ответы, оказавшиеся бесполезными, а затем повесил и его, и лучника.

И Уиллибальд показал мне волшебную рыбу.

Делегация ждала в зале. Шестнадцать человек из Винтанкестера, столицы Альфреда, и среди них не менее пяти священников.

Двое, как и Уиллибальд, прибыли из Уэссекса, другая же пара оказалась мерсийцами, которые, по всей видимости, поселились в Восточной Англии. Я знал обоих, хотя сначала и не узнал их.

Это были близнецы Цеолнот и Цеолберт, которые около тридцати лет назад оказались вмести со мной заложниками в Мерсии.

Мы были детьми, захваченными датчанами — я был рад этой участи, а близнецы возненавидели ее.

Теперь им было около сорока лет, два одинаковых священника коренастого телосложения, с круглыми лицами и седыми бородами.

— Мы следили за твоими успехами, — сказал один из них.

— С восхищением, — закончил второй. Как и в детстве, я не мог различить их. Они заканчивали друг за другом предложения.

— С вынужденным, — сказал первый.

— Восхищением, — сказал второй близнец.

— С вынужденным? — спросил я враждебно.

— Известно, что Альфред недоволен.

— Вы сторонитесь истинной веры, но…

— Мы ежедневно молимся за вас.

Другая пара священников, оба западные саксы, были людьми Альфреда. Они помогли ему составить свод законов, и выяснилось, что целью их приезда было сообщить об этом мне.

Оставшиеся одиннадцать человек, пятеро из восточной Англии и шестеро из Уэссекса, были воинами, охранявшими священников в их путешествии.

И они привезли волшебную рыбу.

— Король Эорик, — сказал Цеолнот или Цеолберт.

— Хочет заключить союз с Уэссексом, — закончил другой близнец.

— И с Мерсией!

— Христианские королевства, как ты понимаешь.

— И король Альфред, и король Эдвард, — подхватил Уиллибальд, — отправили подарок королю Эорику.

— Альфред до сих пор жив? — спросил я.

— Слава Богу, да, — ответил Уиллибальд, — хотя он болен.

При смерти, — вмешался один из западно-саксонских священников.

— Он с рождения при смерти, — сказал я, — и сколько я его знаю, все умирает. Он лет десять еще проживет.

— Дай Бог проживет, — сказал Уиллибальд и перекрестился. — Но ему уже пятьдесят лет, и он угасает. Он действительно умирает.

— Поэтому он и хочет заключить этот союз, — продолжил западно-саксонский священник, — и поэтому лорд Эдвард обращается к тебе.

— Король Эдвард, — поправил своего спутника Уиллибальд.

— Так кто обращается ко мне? — спросил я, — Альфред Уэссекский или Эдвард Кентский?

— Эдвард, — ответил Уиллибальд.

— Эорик, — вместе сказали сказал Цеолнот и Цеолберт.

— Альфред, — сказал западно-саксонский священник.

— Все они, — добавил Уиллибальд. — Это важно для них всех!

Эдвард или Альфред, или они оба хотят, чтобы я поехал к королю Восточной Англии Эорику. Эорик был датчанином, но он перешел в христианство и отправил близнецов к Альфреду и предложил создать великий альянс между всеми христианскими частями Британии.

— Король Эорик предложил, чтобы ты вёл переговоры, — сказали Цеолнот или Цеолберт.

— Прислушиваясь к нашим советам, — быстро добавил один из западно-саксонских священников.