Смерть Канарейки - [68]

– Я хотел бы, чтобы ваши откровения принесли нам больше пользы, – проворчал он, повернувшись к Вансу. – Это ваше последнее утверждение отбрасывает нас назад, почти на то самое место, с которого мы начали.

– О, не будьте таким пессимистом. Будем смотреть в будущее с просветленными лицами. Хотите послушать мою теорию? Она прекрасно совпадает со всеми возможностями. – Он поудобней устроился в кресле. – Скилу нужны были деньги – его шелковые рубашки, без сомнения, изнашивались – и после неудачной попытки вытянуть их у леди за неделю до ее смерти, он явился сюда ночью в понедельник. Он узнал, что ее не будет дома и собирался ее подождать. Она, вероятно, отказалась принять его у себя обычным образом. Он знал, что боковую дверь на ночь запирали, и, поскольку он не хотел, чтобы видели, как он входит в ее квартиру, он придумал, как отпереть эту дверь под предлогом вымышленного визита в половине десятого. Дверь была отперта, он вошел в дом и вошел в квартиру. Когда леди вернулась со спутником, он быстро спрятался в стенном шкафу и оставался там, пока ее спутник не удалился. Тогда он вышел, испуганная его появлением леди вскрикнула. Но, узнав его, она сказала Спотсвуду, который барабанил в дверь, что это была ошибка. Спотсвуд уехал и сел играть в покер. Дискуссия по финансовым вопросам между Скилом и леди немедленно разгорелась. Возможно, это был довольно острый спор. В разгар спора зазвонил телефон, Скил снял трубку и сказал, что Канарейки нет. Беседа продолжается, но тут на сцене появляется еще один участник. Позвонил ли он у двери или отпер ее своим ключом, я сказать не могу, вероятнее, последнее потому что телефонист не заметил его прихода. Скил во второй раз спрятался в шкаф и, к счастью для себя, заперся изнутри. Совершенно естественно, что он также посмотрел в замочную скважину, чтобы увидеть, кто такой второй гость. – Ванс указал на дверцу шкафа. – Замочная скважина, как вы можете легко убедиться, находится на одном уровне с тахтой, и когда Скил взглянул в комнату, перед его глазами предстало зрелище, которое заставило кровь оледенеть в его жилах. Новоприбывший – возможно, посреди любезного разговора – схватил леди за горло и начал душить. Вообразите, что при этом чувствовал Скил, мой дорогой Маркхэм. Сидеть, сключившись, в темном шкафу в то время, как в нескольких шагах от тебя действует убийца! Бедняга! Я не удивлюсь, что он был недвижен и безгласен. В глазах убийцы, как ему казалось, сверкало безумие, и, кроме того, убийца, должно быть, был очень силен, тогда как Скил… Словом, нет: он не бросился на помощь. Я не могу сказать, что я его осуждаю. Что сделал убийца потом? Ну что ж, этого мы не узнаем точно, раз Скил, этот запуганный свидетель, отправился к своему создателю. Но я склонен думать, что он достал эту черную шкатулку для документов, открыл ее ключом, который вынул из сумочки леди, и извлек оттуда изрядное количество компрометирующих его документов. Потом, я думаю, началось представление. Джентльмен стал разносить квартиру, чтобы создать впечатление ограбления профессиональными взломщиками. Он разорвал кружева на платье леди, сорвал с ее корсажа орхидеи и бросил ей на колени, снял кольца и браслеты и сорвал с цепочки кулон. Затем он опрокинул лампу, опрокинул булевское бюро, разбил зеркало, перевернул стулья, разорвал занавески. И все это время Скил не отрывал глаз от замочной скважины, боясь пошевелиться, дрожащий от ужаса, при мысли, что он будет обнаружен и отправлен к своим праотцам, потому что он, несомненно, решил, что человек в комнате был буйнопомешанным. Не могу сказать, чтобы я особенно завидовал Скилу в этот момент – для нервов это было слишком щекотно. А разгром продолжался. Скил мог угадать о происходящем вне поля его зрения по звукам. А сам он был пойман в ловушку, как крыса, без всяких надежд к спасению. Неприятное положение, клянусь вам!

Ванс замолчал и мгновение курил молча.

– Знаете, Маркхэм, мне кажется, что самый худший момент для Скила наступил, когда таинственный погромщик попытался открыть дверь шкафа, где он прятался. Представьте себе только! Скил, забившийся в угол, а всего в двух шагах от него взбесившийся маньяк, который пытается до него добраться, сотрясая разделявшую их тоненькую перегородку. Можете вы представить себе облегчение мошенника, когда убийца наконец выпустил дверную ручку и отошел? Удивительно, как он не потерял сознания, когда наступила реакция. Но он не упал в обморок. Он смотрел и слушал, находясь под чем-то вроде ужасного гипноза, пока не услышал, как убийца ушел. Тогда он вылез в холодном поту и с дрожащими коленями и осмотрел поле битвы. – Ванс огляделся кругом. – Недурное зрелище, а? А вот там, на тахте, лежало тело задушенной леди. Этот труп наводил на Скила особый страх. Он потащился к столу, чтобы взглянуть на него, и оперся на стол правой рукой – вот откуда взялись отпечатки пальцев, сержант. Затем к нему внезапно пришло осознание его собственного положения. Он был здесь один с убитой женщиной. Было известно, что он с ней близок, а он был взломщиком с неоднократными судимостями. Кто поверит, что он не виновен? И хотя, возможно, он узнал человека, который обделал это дельце, он не мог ни о чем рассказать. Против него было все: его проникновение в квартиру тайком, его отношения с девушкой, его профессия, его репутация. У него не было ни одного шанса… Скажите, Маркхэм, поверили бы вы в его рассказ?