Смерть Канарейки - [67]

– Слушайте, Маркхэм, – заметил он, – вот любопытная вещь. Эта стена, должно быть очень старая. Ее строили не в наше время. Каменщик, который ее складывал, был ценителем красоты. Вот это Роуловская кладка, а вот это Стрейчеровская. А вот там наверху, – он указал в глубь двора, – образец кладки Чекерборд. Очень аккуратно и очень приятно на вид – даже лучше, чем знаменитая кладка английским крестом. Я обратил внимание на то, как положена известка между кирпичом… Прелестно!

Маркхэм был рассержен.

– К черту это, Ванс! Я не занимаюсь кладкой стен. Единственное, что меня интересует: как вы выбрались отсюда и как дверь оказалась запертой изнутри?

– Ах, это, – Ванс бросил свою сигарету и вошел обратно в дом. – Я просто воспользовался довольно остроумным приспособлением. Это достаточно просто, как и все действительно эффективные механизмы. Я даже стыжусь его примитивности… Смотрите, – он вынул из кармана маленький пинцет, к концу которого была привязана темно-красная бечевка, длиной около четырех футов. Укрепив пинцет на вертикально расположенной ручке засова, он чуть-чуть наклонил его так, что почти целый фут ее оказался за порогом… Выйдя во двор, он прикрыл за собой дверь. Пинцет все еще держался на дверной ручке, а бечевка спускалась на пол и исчезала под дверью. Мы все трое стояли и наблюдали за засовом с нетерпеливым ожиданием. Бечевка медленно натянулась – Ванс осторожно потянул со двора за свободный конец – и вслед за этим ручка засова стала медленно поворачиваться. Когда засов упал, и ручка приняла горизонтальное положение, бечевка дернулась, пинцет соскочил с ручки и бесшумно упал на покрытый ковром пол. Затем за веревку снаружи потянули, и пинцет исчез в щелке под дверью.

– Чепуха, – заметил Ванс, – когда Хэс впустил его обратно, – до глупости просто, правда? И все, дорогой сержант, именно так покойник Тони удалился отсюда в прошлый понедельник ночью. Но давайте войдем в квартиру леди, и я вам расскажу все. Я вижу, что мистер Спайвли уже возвратился со своей прогулки, таким образом он может приступить к выполнению своих телефонных обязанностей и освободить нас для беседы.

– Когда вы придумали этот фокус с пинцетом? – раздраженно спросил Маркхэм, когда мы удалились в гостиную Оделл.

– Вовсе не я его придумал, – беспечно ответил Ванс, выбирая сигарету с невыносимой тщательностью. – Это была мысль мистера Скила. Изобретательный парень, а?

– Ну, ну, ничего, – хладнокровие Маркхэма наконец разлетелось вдребезги. – Откуда вы могли узнать, что Скил запер за собой дверь именно таким образом?

– Я нашел этот маленький аппаратик в его вечернем костюме вчера утром.

– Что? – воинственно взревел Хэс. – Вы взяли это вчера из комнаты Скила во время обыска и ничего не сказали?

– О, только после того, как ваши молодцы оставили это без внимания. Я не бросил даже взгляда на одежду нашего джентльмена, пока ваши опытные ищейки не обследовали ее и не убрали обратно в шкаф. Видите ли, сержант, эта штука завалялась в жилетном кармане Скила под серебряным портсигаром. Должен признаться, что я осмотрел его вечерний костюм довольно тщательно, почти любовно. Вы ведь знаете, что он был в нем в тот вечер, когда леди рассталась с жизнью, и я надеялся найти хотя бы малейшее указание на причастность Скила к событиям. Когда я нашел эту штуку для выщипывания бровей, я нисколько не догадывался об ее назначении. Но красная бечевка, привязанная к ней, ужасно меня беспокоила. Я видел, что мистер Скил не выщипывает бровей, но, даже если бы он был ярым приверженцем этого занятия, зачем ему бечевка? Этот пинцетик – изящная золотая безделушка, как раз из тех, которыми могла бы пользоваться восхитительная Маргарет, а в прошлый вторник я заметил на ее туалетном столе рядом с ларчиком из-под драгоценностей маленький лакированный поднос с такими же туалетными принадлежностями. Но и это не все. – Он указал на маленькую корзину для бумаг рядом с письменным столом, в которой лежал большой скомканный лист толстой бумаги. – Я заметил также этот кусок оберточной бумаги, с отпечатанным на нем названием известного магазина новинок на Пятой авеню. Сегодня утром, по пути к вам, я заглянул в этот магазин и выяснил, что у них перевязывают свертки темно-красной бечевкой. Таким образом, я заключил, что Скил взял пинцет и бечевку в этой квартире во время своего визита в ту памятную ночь. Теперь появляется вопрос: зачем бы он стал тратить время, привязывая бечевку к щипчикам для бровей? Я признаюсь, что не мог найти ответа, но когда вы сообщили об аресте Джессапа и подчеркнули момент закрытия двери изнутри, туман рассеялся, солнце засияло, и птицы запели. Я внезапно сделался медиумом: на меня снизошло просветление. Я говорил вам, Маркхэм, старина, что в этом случае нам не обойтись без спиритизма.

ГЛАВА 26 ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ УБИЙСТВА (понедельник, 17 сентября, день)

Когда Ванс окончил свой рассказ, на несколько минут воцарилась тишина. Маркхэм глубоко ушел в кресло и упорно смотрел вдаль. Хэс, однако, не сводил с Ванса глаз, в которых появилось что-то вроде восхищения. Краеугольный камень его постройки обвинения против Джессапа был выбит, и все, что он возвел, с грохотом обрушилось. Маркхэм понимал это, и все его надежды тоже рухнули.