Смерть как непроверенный слух - [17]
Возвращались мы из кинотеатра «Рабочий», где показывали фильм «Бесконечный день». Фильм продолжался три с половиной часа и все обсуждали, самый ли это длинный в истории кино фильм или нет. Шли мы Горушей мимо кинотеатра «Ущелье». Я немного отстал, потому что решил измерить эту улицу, которая поднималась до самой Черной горы. Триста тридцать шесть шагов отмерил я от начала улицы до адвентистской церкви. Свет скупо освещал бетонные ступени. На этих ступенях лежал какой-то человек, чье лицо было скрыто в потемках. Он лежал неподвижно, а я испугался и побежал звать Пашу. Тот вернулся, приложил ухо к его груди, и сказал:
- Замерз наш Кларк Гейбл.
Было холодно и он улыбался. Пока мы несли его к Краинской 54, был он легкий и холодный, но мне казалось, что от его тела струится какое-то тепло. Думал я про Алию, которого солнце греет, дождь поливает, ветер бьет, а его ничто не берет. Драный его бушлат пропах пятидесятиградусной виноградной ракией. В кармане пиджака я нашел фотографию Кларка Гейбла, который улыбался, глядя на Клодетт. Фотка была черно-белая и вся измятая. Заплакал я уже тогда, когда дошел до дома, и не мог объяснить маме почему. Мама заставляла меня считать овец, думая, что это поможет заснуть. Но сон не приходил. Смотрел я на акацию, которая колыхалась на ветру, а колесики, на которые натягивалась бельевая веревка, поскрипывали однообразно и усиливали страх смерти.
На рассвете, Босния-экспрессом из Белграда в Сараево приехал мой отец. Распаковал он вещи, положил на мою тахту какие-то штаны и поцеловал меня, а я делал вид, что сплю, хотя сердце мое стучало будто на бегу. Отец развязал галстук, скинул пиджак и отправился к холодильнику. Когда он вытащил кастрюлю с холодным обедом, я сказал ему сквозь слезы:
- Я видел мертвого человека!
Он поставил кастрюлю с голубцами разогреваться на плиту, сел передо мной, и шепотом начал меня успокаивать:
- Смерть это непроверенный слух, сыночек.
Смотрел я на отца с удивлением. Он улыбнулся и добавил:
- Никто же из нас не был мертвым и не мог проверить как там обстоят дела с этой самой смертью. Так что брось ты все это. Смотри-ка, тетка Биба вернулась из Варшавы, просила передать тебе привет и эти джинсы леви страус, - широко распахнув глаза смотрел я на отца, держал в руках свои первые джинсы и со скоростью летящего в ракете Гагарина уверовал в папины слова о смерти как непроверенном слухе.
- Как там тетка Биба? - спросил я отца, пока он кухонным полотенцем вытирал мне слезы.
- Да как тетка Биба?! Представь, вернулись они из Варшавы, а в теразийской квартире поселились Райнвайны! Был с ними договор, что будут они охранять квартиру пока хозяев нету, а потом, после их возвращения, сразу выселятся. Но похоже слишком уж им понравилось жить на Теразие, и Биба боится, что их теперь оттуда не выставить!
- Как так не выставить, а что дядя Бубо?
- Он?! Да ему до лампочки, играет каждый день в теннис с генералами на Дединье, а моя сестра все нервы себе вымотала. Сидит, бедняга, в гостинице «Балканы», плачет и ждет, пока райнвайнова банда уберется из квартиры.
- А они что говорят, чем все это объясняют-то?
- Что говорят? Шумнее всего его мамаша: «Так ведь по-любому посылают Любомира корреспондентом в Прагу, и опять мы будем охранять их квартиру! Легче им провести этот месяц в гостинице, чем нам каждый раз туда-сюда мыкаться». Дойдет до того, что я этому Любомиру нос разобью да усишки повыдергиваю! Женился он на моей сестре ради интересу!
- А зачем вообще мужчины женятся на женщинах? - спросил я отца, притворяясь, что понимаю проблемы взрослых.
- Так по любви же, ну и вопросики у тебя!
- Это значит, дядя Бубо не любит тетку?
- Этот, Любомир Райнвайн? Да он только задницу свою любит!
Непросто мне было поверить в то, что мой отец говорил о Любомире Райнвайне. Больше всего потому, что в моей памяти навсегда остался запах дядиного одеколона, но еще и из-за того что тот мастерски умел молчать, производя впечатление задумчивого человека, озабоченного чем-то важным. Не обижался я ни что он оставил тогда меня спать под дверью, ни что так и не отвел в «Детский мир», потому что понимал важность передачи информации из Варшавы в Белград. И, что еще важнее, дядя умел занятия не очень серьезные представлять так, будто они и есть самые важные на свете.
Тем утром я, благодаря успешному избавлению от страха смерти, понял, как важен в жизни мальчика отец. И почему самые авторитетные на Горице парни, произнося клятву «отцом моим мертвым клянусь!», выглядели так круто. Многие, в борьбе за уважение среди пацанов, говорили «отцом моим мертвым!» хотя отцы их были еще живы.
Что наверху то и внизу, что снизу то и сверху.
В тысячу девятьсот шестьдесят седьмом году в авиакатастрофе погиб Юрий Гагарин. Через год команда «Сараево» стала чемпионом Югославии по футболу. Самым модным хитом была «Дилайла» Тома Джонса. Когда парень хотел сказать девушке «ну ты совсем отъехала, ненормальная что ли», он говорил:
- Ты вообще дилайла.
Ботинки «мадрасы» и «бруксы» страстно желали иметь все... Но если в других странах «бруксы» носились ради моды, чтобы в них танцевать и впечатлять девушек, то здесь в цене были другие их свойства. Если стальным бруксовым носом ударить противника под коленную чашечку, то решишь судьбу боя в первую же минуту. После такого удара ему останется только беспомощно прыгать на здоровой ноге по кругу и кричать:
Новый сборник рассказов знаменитого сербского кинорежиссера, музыканта и писателя Эмира Кустурицы «Сто бед» стал сенсацией литературного сезона в Европе. Кажется, Кустурица воскрешает в прозе магическую атмосферу таких своих фильмов, как «Папа в командировке», «Жизнь как чудо», «Черная кошка, белый кот». Ткань жизни с ее устоями и традициями, семейными ритуалами под напором политических обстоятельств рвется, сквозь прорехи мелькают то змеи, пьющие молоко, то взрывающиеся на минном поле овцы, то летящие влюбленные («лететь – значит падать?»)
Автобиография Эмира Кустурицы — это откровенный и колоритный рассказ режиссера о самом себе.Кустурица словно пишет сценарий для фильма, в котором сам играет главную роль. Вот история о «Титанике», который был спасен ценой сломанной руки. Вот рассказ о первой встрече с женщиной. А вот — единственная фраза, которую он должен был сказать, получив первую крошечную роль в кино. А еще история о том, как будущий режиссер Кустурица несколько раз пытался посмотреть знаменитый «Амаркорд» Феллини и, к стыду своему, каждый раз засыпал на первых кадрах.
В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.
…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».