Смерть и семь немых свидетелей - [3]
Мария же равнодушно брела мимо них, погруженная в свои мысли. Она подошла к дверце наружной стены и открыла ее. Затем прошла опушкой небольшого лиственного леса, пышно называемого здесь заказником, и начала спускаться по тропинке, едва заметной на каменистой почве крутого косогора.
Внизу весело перемигивались в начинающейся ночи огоньки железнодорожной колеи, перерезавшей гору. Перехода в этом месте не было, и дежурная блокпоста, решительная пани Нечасова, сидевшая неподалеку в будке, гоняла разных хулиганов, шлявшихся по путям. Но к тем, кто работал в замке, особенно к пану Седлницкому, она иногда была снисходительной. Ведь тропинка намного сокращала дорогу к ресторану «В раю». Иначе пришлось бы огибать гору, на которой стоял замок, и идти через деревню по другую сторону вершины.
Мария не спешила. Села под железнодорожной насыпью, сняла туфлю и выбросила закатившийся камешек. Не спеша стала разглядывать раскинувшийся перед ней пейзаж.
Склон горы заканчивался дорогой, серо-белая лента которой едва виднелась. За ней вырисовывались силуэты нескольких домиков. Их окна угадывались по синеватым отблескам телевизионных экранов. Только из ресторанных окон лился яркий желтый свет. За домами чернела полоса лесонасаждений, а еще дальше текла река, ясно видная и ночью. В этих местах, недалеко от слияния с Лабой, Влтава была широкой. У берегов дожидались утра длинные и пузатые грубые суда с красными сигнальными фонарями на носу и корме.
«Если речники решили заночевать здесь, — подумала Мария, — значит, они сейчас в ресторане». В другое время она охотно посидела бы с этими бывалыми людьми, знавшими массу интересных историй. Но сегодня ее будто бы кто-то удерживал, она продолжала сидеть и смотреть на горящие окна. Вот кто-то открыл крайнее из них, поток света стал ярче, громче зазвучала песня, едва слышная перед этим:
Светит в окне луна,
ты проводи меня
на ту плотину за дом.
Как хорошо было в нем
нам с тобою вдвоем.
«Красиво поют, — оценила Мария, — даже на два голоса. И никто не пьян — кроме Рафаэля, разумеется».
Управляющий замком гордился своим необычным двойным именем — Ян Рафаэль Седлницкий. Предпочтение он отдавал Рафаэлю, ведь это имя недвусмысленно намекало на его профессию. К сожалению, было у него и известное всем прозвище — Квазимодо, против которого вначале безуспешно боролся, но потом смирился и автоматически откликался на все варианты, возникавшие в изобретательных головах сотрудников: Кваша, Квасан, Квасак…
«Не пойду к нему, — решила Мария. — Он уже под градусом, снова придется выслушивать его длинные речи». Она привыкла к одиночеству, любила разговаривать сама с собой. «Посижу еще, здесь красиво. Прекрасная теплая майская…»
Мария резко подняла голову, насторожилась. По косогору зашуршала щебенка, посыпавшаяся из-под чьих-то ног.
— Ах ты мерзавец, ах ты хулиган! — раздался резкий голос. — Ну-ка уходи с путей!
Вспыхнул четкий кружок света. Он запрыгал во все стороны и на мгновение ослепил Марию. Но она успела заметить черную тень, перескочившую через насыпь. «Пани Нечасова по пути на дежурство застала кого-то на рельсах», — поняла Мария. Свет фонаря удалился, и она, успокоившись, стала вглядываться в темноту, поджидая, кто из нее вынырнет. «Может быть, Мила, — затеплилась надежда. — Тогда вместе пойдем в ресторан или останемся сидеть здесь, это все равно. Главное, лишь бы между нами уладилось…»
Мария встала, повернулась к полотну дороги, но из темноты никто не шел. Ее снова охватило чувство тревоги. Не помня себя, она вдруг побежала вниз к освещенным окнам.
Когда Мария остановилась на пороге, никто в ресторане не обратил на нее внимания. Речники и местные жители сидели за длинным столом, тесно прижавшись друг к другу, обнимались и покачивались в такт известной песенке. Ян Рафаэль Седлницкий, или Квазимодо, не принимал участия в общем веселье; сидя за столиком в углу, он молча и печально смотрел в пивную кружку. Рядом с ним опирался локтями о крышку стола могучий бородач Иво Беранек, заведующий хранилищем замка и рабочий-ремонтник в одном лице. Напротив качался на ветхом стуле — в этом ресторане все было довольно ветхим — Дарек Бенеш, фотограф института охраны памятников. Он приехал в Клени вместе с Эмилкой Альтмановой для инвентаризации имущества замка.
