Смерть и приятные голоса (= Губительно приятные голоса) - [51]

Марселя не было. Он имел обыкновение завтракать в постели, но что-то подсказывало мне, что сегодня причина его отсутствия была иной. Видимо, это о нем говорили до моего появления, заставившего всех разом умолкнуть. О ком-то, отправившемся на восьмичасовом поезде в Лондон и собиравшемся приехать только вечером. Еще я уловил слова "проконсультироваться у юриста", и решил, что это касается завтрашнего дознания, но теперь я понял, что дознание тут ни при чем... Щеки мои вспыхнули, и сердце бешено забилось: до меня дошло, что Марселя они обсуждали в связи с тем, что "проконсультироваться у юриста" он собрался из-за меня, из-за дикой своей прихоти. Так, значит, им все было известно! Так вот почему я был встречен этим уничижительным холодным молчанием. "Господи,- подумал я,- только не это... он, конечно, чокнутый, но не до такой же степени, чтобы взять и все им выложить!" И тут же мне вспомнилась одна примечательная черта Марселя: он был совершенно не способен хранить секреты. В первый же вечер проболтался Эвелин, что он на самом деле не Хьюго, а во второй выдал себя Урсуле. И о намеченной встрече с Хьюго тоже потом рассказал. А теперь вот осчастливил кого-то из них - Урсулу, конечно,- сообщением о том, что собирается подарить мне этот дом, фамильное имение. Что ж удивительного в том, что я стал сегодня мишенью для этих яростных взглядов, полных убийственной ненависти?

Весь похолодев, я внезапно вспомнил, что кто-то из этих людей, собравшихся за уютным и милым столом, расправился с Хьюго. Однако тут же мне вспомнились и слова Марселя о том, что моя смерть никому не принесла бы выгоды, поэтому мне опасаться нечего. Я заставил себя успокоиться и тоже красноречиво посмотрел на доктора, а главное - надеюсь, он это почувствовал - смело. Потом я свирепо посмотрел на тетю Сюзан и дядю Биддолфа, который тут же принялся изучать не меня, а свою тарелку. Далее я метнул победный разящий взгляд на белокурую головку, но это не дало желаемого результата поскольку Урсула на меня не смотрела. Я встал и гордо направился к буфету, чтобы положить себе бекон и почки, и остановился вплотную к Джиму, даже задел его несколько раз локтем. Я храбрился как мог, но на душе у меня скребли кошки. Я каждым нервом чувствовал, что теперь вся накопившаяся в этом доме ненависть направлена на меня. Это было несправедливо, ведь моей вины тут не было. Я кипел от злости и обиды, в горле пересохло, коленки мелко дрожали, словом, это был какой-то ад. Но тут открылась дверь, и вошла Эвелин. Я с облегчением вздохнул.

Разумеется, она уже позавтракала. Эвелин была самой дисциплинированной в этом доме, и поэтому все делала раньше всех. Она зашла на пять минут, чтобы обсудить с Урсулой какие-то хозяйственные дела, поэтому сразу же направилась к ней. Она склонилась к Урсуле, положив руку на спинку стула, и они теперь уже вдвоем стали листать гроссбух. Темнокудрая головка Эвелин почти вплотную приблизилась к светлым локонам Урсулы. Они выглядели как две сестры или, по крайней мере, как близкие подруги. Не верилось, что на самом деле эти прелестные создания терпеть друг друга не могут. Как же так получилось, гадал я, что они постоянно подозревают друг друга в каких-то кознях? Почему они обвиняют друг дружку в корысти и во всяческих интригах? Что же тут правда, а что домыслы? Или они видят лишь искаженное отражение, поскольку смотрят друг на друга через призму женской ревности или глубинной антипатии? Мне было за них обидно. Мне нравилась Урсула, а Эвелин я любил. Мне хотелось что-то такое придумать, чтобы они стали подругами...

Как раз в тот момент, когда взгляд мой, устремленный в их сторону, наполнился умилением, Эвелин обернулась и его перехватила. На губах ее расцвела улыбка. Это была первая искренняя улыбка, полученная мной за сегодняшнее утро, и я воспринял ее как долгожданную награду. Интересно, Эвелин еще не слышала про затею Хьюго? Или уже слышала, но это не изменило ее отношения ко мне? Я надеялся... нет, я был убежден, что справедливо второе мое предположение. Я должен был с ней поговорить, и как можно скорее, мне нужно было знать, что она обо всем этом думает.

Как только она ушла, я вскочил и помчался к двери. На пороге я обернулся. Все сидели с каменными лицами, старательно уставившись в свои тарелки, как будто меня попросту не существовало. О-о! Я знал, что, как только закрою дверь, они тут же начнут перемывать мои кости. Я демонстративно хлопнул дверью и устремился за Эвелин.

Глава 14

Эвелин шла в сторону кухни, позвякивая огромной связкой ключей. Легко шагая, она деловито поглядывала по сторонам, желая удостовериться, что все в полном порядке, что все сияет чистотой и опрятностью, как и она сама, милая заботливая хозяюшка. Меня снова охватило умиление, я даже нарочно отстал, чтобы насладиться этой трогательной картиной. "А вдруг так все повернется,ни с того ни с сего подумал я,- что благодаря мне эта скромная девчушка, взвалившая на себя множество забот, действительно станет хозяйкой дома, на законных основаниях?" Я был уверен, что никто на свете лучше Эвелин не справится с подобной ролью.