Смерть и немного любви - [44]

Марат умышленно уже во второй раз назвал Турбина не женихом, а приятелем. Это тоже было одним из кирпичиков того здания, которое он начал возводить, приехав сюда. Показать Эле, что не воспринимает Турбина как реального соперника, не ревнует к нему, не видит в нем серьезной опасности. Тогда Эле легче будет вернуться к нему, потому что он, Марат, не считает ее связь с Турбиным изменой. Просто их отношения на какое-то время прервались, и не прервались даже, а временно приостановились, а дальше все снова будет по-прежнему. У нее не должно быть чувства вины, она слишком молода и глупа, чтобы с этим справиться.

— Марат, перестань, — со слезами в голосе попросила Эля, пытаясь вырваться из его крепких рук.

— Да почему же? — искренне удивился Латышев, еще крепче прижимая ее к себе. — Я же о тебе забочусь, дурочка. Да, кстати, — он снова повернул голову в сторону Турбина, — имейте в виду, Эля любит жить в пятизвездных отелях. Ей очень нравится, что там каждый день меняют не только белье и полотенца, но и купальные халаты, при этом халаты и полотенца, заметьте себе, подобраны в тон. И еще, выбирайте гостиницы не с полным пансионом, а только с завтраком и обедом, и чтобы непременно шведский стол. Никаких европейских завтраков, у нее по утрам аппетит зверский, если, конечно, вы ночью как следует стараетесь. Ну, я надеюсь, вы будете стараться?

Он мерзко ухмыльнулся и подмигнул Турбину, который при этих словах сделался пунцовым от злости.

— Так вот, — продолжал Марат как ни в чем не бывало, — на завтрак она любит много фруктов и обязательно горячее блюдо, например пасту.

По лицу Турбина пробежала тень недоумения, и Марат с удовольствием отметил, что Валерий явно не понял насчет пасты. Думает, наверное, что это какое-то полужидкое-полугустое блюдо, вроде шоколадной пасты, которую мажут на хлеб. Что ж ты гордый такой, Турбин, не знаешь — и не спрашиваешь. Я бы тебе объяснил, что паста — это банальные макаронные изделия. Сейчас я тебе еще больше горяченького подолью.

— И если она попросит вас принести ей тарелку пасты, не совершайте ту же ошибку, которую совершал я в первые три дня: не приносите ей ничего длинного и тонкого, которое соскальзывает с вилки. Выбирайте компактную форму, округлую или в виде раковин. Так, про завтрак я, кажется, все сказал. Теперь обед. Обедать наша девочка предпочитает в рыбных ресторанах, имейте это в виду. Когда будете выбирать гостиницу, обязательно спросите, есть ли неподалеку хороший рыбный ресторан, иначе вам придется возить ее на такси. Хотя, впрочем, это тоже не проблема. Опять-таки поскольку Элечка у нас существо застенчивое и может постесняться вам сказать, я вас предупреждаю: ей нельзя давать ничего сырого с острым соусом. Только вареное или жареное. Устрицы по-китайски ей нельзя категорически, у нее жуткая аллергия. Омары заказывайте в португальском соусе, а форель выбирайте не речную, а из горного озера.

— Ну, Марат, перестань, пожалуйста, — снова жалобно подала голос Эля.

— Мы не собираемся жить в пятизвездных гостиницах и питаться в рыбных ресторанах, — вступил Турбин, терпение которого наконец лопнуло. — Так что ваши мудрые советы не вполне уместны.

— Как — не собираетесь? А как же вы собираетесь жить?

— Как жили до сих пор, так и будем.

— Это вы так жили, — ответил Латышев, особо упирая на слово «вы». — Поэтому лично вы можете продолжать жить так, как привыкли. А Эля жила совсем по-другому, и вам теперь придется обеспечивать ей такой уровень жизни, к которому она привыкла с детства. Иначе неприлично. Вы сумеете это сделать?

— Да ты что, Марат, откуда у Валеры такие деньги?

Эле все-таки удалось вырваться из цепких объятий бывшего любовника, и теперь она сидела на маленьком диванчике и пыталась устроиться так, чтобы со стороны Латышева разрезы не оголяли тело.

— Он же не коммерсант, а научный работник, — продолжала она, найдя приемлемую позу и постепенно успокаиваясь. — Они с матерью живут только на его аспирантскую стипендию и ее пенсию.

— Прелестно, — хмыкнул Латышев. — И как тебе видится ваша дальнейшая совместная жизнь? Ты сядешь третьим номером на эти нищенские копейки? Или пойдешь работать?

— Ну зачем ты так, Марат, — укоризненно сказала она. — Нам родители помогут. Перестань говорить гадости.

— Родители? С чего ты взяла, голубка моя, что они вам помогут? Только с того, что до сих пор они тебя содержали? Так должен тебя разочаровать, после венчания вы не получите ни гроша.

— Но почему? — удивилась Элена. — У всех моих знакомых родители помогают детям. И внукам помогают. Всем деньги дают. Почему ты говоришь, что мама с папой нам не помогут?

— Потому что, родная, твои родители — люди европейской культуры, а не российской, как твои вшивые знакомые. А в европейском понимании дочь, которая выходит замуж, уходит вместе с мужем строить собственную семью и собственный дом. Там женатые дети никогда не живут вместе с родителями и тем более никогда не рассчитывают на их помощь. Это не принято. Это неприлично. До тех пор, пока ты не замужем и живешь с родителями, они тебя кормят, одевают и отправляют отдыхать. Между прочим, если тебе интересно, скажу, что наш с тобой роскошный отдых на Балатоне оплатил полностью я сам, из собственного кармана. Потому что если я тебя люблю и хочу ехать с тобой на дорогой курорт, то все расходы — это моя проблема, а не твоих родителей. А уж когда ты станешь чьей-то женой — ну, тогда извини. Все только за счет мужа.