Смерть говорит от моего имени - [27]

К удивлению Паркера, Анжелика Додд тихо ответила:

— Да, не нашла, хотя не представляю, откуда вы все это знаете.

— Простое рассуждение, — Алекс покачал головой. — Винси не мог бы так нагло вас шантажировать, если бы у него не было никаких доказательств. А могут ли быть более убедительные доказательства, чем письма, написанные вашей рукой? Не найдя их, вы ушли из театра и поехали домой на такси. Теперь все, не так ли? Мужа еще не было, и вы притворились, что у вас болит голова, чтобы не видеть его. Вы боялись встретиться с ним, думая, что это он убил Винси. И еще вы считали, что никто ничего не узнает. Но когда мы пришли сюда, вы решили, что человек, которого вы любите, который любит вашего ребенка, может быть, больше, чем любил бы свое родное дитя, который стольким пожертвовал для вас и так заботился о вас всю свою жизнь, — что такой человек не должен расплачиваться за свою последнюю попытку защитить себя. Поэтому вы сказали: «Это я убила» — и были готовы принять на себя последствия ваших слов. Муж ваш болен. Вам было невыносимо думать о предстоящем ему долгом мучительном следствии и унижениях на суде, когда все тайное станет явным. Вы решили сочинить какую-нибудь историю про себя и Винси, чтобы сохранить отцу дочь, а дочери — отца… Может быть, вы еще не продумали всего до деталей. Но вы готовились ответить перед полицией за все то, чему были до некоторой степени причиной много лет назад. И вдруг вы видите кинжал… Тут вы поняли, что ваш муж невиновен, и отказались от своих показаний. Не так ли?

Анжелика Додд молча кивнула. Ее муж закрыл лицо руками.

— Дорогая, — прошептал он чуть слышно.

— Мне очень жаль… — Алекс поднялся. — Жаль, что пришлось говорить об этом. Однако правда должна быть установлена, и вам ничего не оставалось, как рассказать все как было. — Он взглянул на Паркера.

Инспектор захлопнул блокнот и тоже встал. Видно было, что он все еще сомневается.

— К сожалению, — сказал он. — К сожалению… — Тут он посмотрел на Алекса. Джо стоял неподвижно, но подал ему почти незаметный предостерегающий знак глазами.

— К сожалению, — Паркер с облегчением вздохнул, словно нашел разгадку мучившего его вопроса, — я всего лишь полицейский, и хотя мне хочется верить вам, но миссис Додд была последним человеком, который видел убитого, и даже в ваших собственных показаниях есть серьезные свидетельства, которые бросают тень…

Алекс громко кашлянул.

— Поэтому я, к сожалению, буду вынужден… — И Паркер быстро договорил: — Поставить у вашего дома полицейского в штатском, а миссис Додд обязать не отлучаться из дому ни при каких обстоятельствах… до того момента, пока этот запрет не будет отменен… Это все, что я могу сделать в настоящее время.

Сэр Томас Додд встал и протянул ему руку.

— Благодарю вас, — произнес он сердечно. — Понимаю, что ваше рыцарское поведение идет вразрез с кое-какими предписаниями. Но уверяю вас, что… что… — он запнулся, — что вы истинный джентльмен.

Паркер покраснел и поспешил в прихожую. На улице, перед тем как сесть в машину, он позвал агента Стивенса.

— Я привез вас сюда, Стивенс, чтобы произвести арест и доставить убийцу куда следует. Сожалею, но теперь вам придется остаться здесь на полчаса, пока вас не сменит сотрудник из управления. Проследите, чтобы этот дом не покидала миссис Додд, невысокая шатенка лет сорока пяти. Если у дома есть черный ход и она выберется на другую улицу, не принимайте этого слишком близко к сердцу. Тогда мы посадим в кутузку вместо нее мистера Джо Алекса, самого наивного человека на свете!

— Слушаюсь, шеф, — сказал Стивенс, улыбнулся Алексу и принялся прохаживаться вдоль стены.

— Ты не пожалеешь об этом… — пробормотал Алекс.

— Я поступил так только потому, что по выражению твоего лица заключил, будто убийца уже у тебя в кармане. Твоя проницательность меня ошеломляет. Но всего ты не знаешь. Не знаешь, например, куда мы сейчас отправимся.

— Думаю, что к доктору Джорджу Эмстронгу, известному онкологу… — вполголоса произнес Джо. — Или я ошибаюсь?

Паркер открыл рот, потом закрыл и наконец тихо сказал:

— Боже праведный и всемогущий! — Затем, наклонившись к шоферу, почти со злостью крикнул: — Коламбус-стрит, четыре!

Оказалось, что поднятый с постели доктор Эмстронг ведет книгу приемов с превеликой тщательностью. В последней графе стояло: «Сэр Томас Додд. Время приема с 9.20 вечера до 10.45», — а дальше цепочка латинских слов.

— Вы всегда с такой точностью — до минуты — записываете время приема пациентов? — спросил пораженный Паркер.

— Да, — ответил Эмстронг. — Меня интересует проблема рациональности медицинского обследования. Я даже пишу сейчас об этом брошюру. Мне представляется, что врачи тратят много времени впустую… Эти данные помогают мне определить, сколько времени занимают обследования при разных заболеваниях.

— А как вы оцениваете состояние здоровья сэра Томаса Додда?

— Принимая во внимание вашу должность, я скажу вам всю правду. Но думаю, что скоро и так все будет ясно. Я считаю положение сэра Томаса безнадежным. Сразу после операции у меня еще была надежда. Теперь опухоль опять растет. Вероятно, через несколько дней наступит ухудшение. Если не дней, то недель. Все зависит от того, как быстро будет развиваться раковая ткань. Боюсь, что у Додда это произойдет очень быстро. Сегодня он приехал ко мне на своей машине. Я давно уже запретил ему это. Он в любой момент может внезапно лишиться сил… В таких случаях нельзя играть с жизнью, ведь речь идет и о жизни других — прохожих, например. Я сам отвез его домой…