Смерть Билингвы - [37]

Я до сих пор помню те блаженные часы, когда ни пронизывающий холод на улице, ни скучные любительские фильмы на VHS, в которых задрипанные девицы из лагерей для беженцев отдавались солдатам, ушедшим в увольнительную, были не в силах испортить мне настроение. Я принял таблетку амфетамина, Дирк последовал моему примеру и принялся рассказывать о своей несчастной жизни, полной всяких горестей, которые он изо всех сил старался подсластить и приукрасить: автокатастрофа, проданный за долги магазинчик, работа на стройке, приключения с одной или двумя шлюхами. Я слушал его и улыбался. Его наверняка никто никогда раньше так не слушал, тем более улыбаясь. В конце концов, пять часов прошли, и я оставил Дирка одного, на прощание похлопав по плечу. Он посмотрел на меня благодарным собачьим взглядом, означавшим: «С тобой я хоть на край света». А я отправился на свидание с Каролиной.

41

Телеканал снова поселил молодую певицу в лучшем номере. Я прошел все посты охраны, причем блондин с лицом, собранным из конструктора «Лего», и его сестра были со мной гораздо приветливее, чем в первый раз, Не иначе как получили особые указания на этот счет. Номер был поменьше, чем в «Холлидей Инн», но зато лучше освещен. Огромное окно выходило на террасу, откуда открывался вид на пересечение скоростной трассы и местного шоссе, окруженного полями и заброшенными сельскими постройками.

Снова повалил снег, только намного гуще, чем раньше. Хлопья кружились в быстром непрерывном танце, так что скоро вся округа стала напоминать огромное льняное покрывало с сероватым узором. Каролина долго смотрела в окно. Я еще никогда не видел ее такой грустной.

— Спасибо, что пришли. Надеюсь, я вас не очень побеспокоила, — сказала она.

— Нет, что вы, — ответил я, не набравшись смелости сказать, что я очень рад ее видеть, что она прекрасна, как горный хрусталь, и что я готов отрезать себе мизинец, лишь бы провести с ней хотя бы час. Она предложила мне сесть и сама уселась рядом.

— Знаете, мне сейчас очень тяжело, но я никому не могу об этом рассказать. У меня контракт, так что если я впаду в депрессию, на меня могут подать в суд. Понимаете, если я хоть с кем-нибудь не поделюсь, мне кажется, я просто…

— Заболеете?

— Да, заболею. Но этого я тоже не могу себе позволить. Так написано в контракте. Вот я и решила поговорить с вами. Мне кажется, вам можно доверять. У вас есть сестренка. Вы ее любите. Значит, вы умеете любить.

Я подумал, что, наверное, надо обнять ее или сделать какой-нибудь другой шаг к сближению, например, положить ей руку на плечо, но не осмелился и сказал только:

— Это правда. Умею.

Услышав это, она улыбнулась.

— Знаете, показатели стали снижаться.

— Показатели?

— Я имею в виду рейтинги. Количество зрителей.

— Может быть, это ненадолго. — Сначала все тоже так думали, но они падают уже несколько месяцев. Никто об этом не говорит, но это так. Рекламодатели на все готовы, лишь бы цифры снова стали расти. Вы себе не представляете, какие деньги они вложили в этот проект!

— Сомневаюсь, что большие.

— Нет, что вы, не сомневайтесь. Просто огромные. И вот теперь эти люди требуют, чтобы я все больше времени проводила с Ирвингом.

— Да, мы видели, как вы с ним прогуливаетесь, а за вами ходят фотографы.

— Все это только ради фотографий. Им нужны скандальные фотографии с подписями. Им подавай свадьбу и даже ребенка. А мне теперь приходится все время быть рядом с этим типом. У меня был жених, но он не выдержал. Это с. ним я говорила в тот вечер. Я пыталась объяснить, но… — голос Каролины прервался, она всхлипнула.

— Но вы же могли отказаться, — сказал я как дурак.

— Нет, не могла. По контракту они имеют право делать что угодно. Если бы они захотели, чтобы меня изнасиловали полсотни солдат, мне пришлось бы согласиться. Но дело не в этом.

— А в чем же?

— Ирвинг…

— Что такое?

— С ним… не все в порядке.

— Не все в порядке?

— Да, это очень серьезно. Вы слышали, какие о нем ходят слухи?

— Насчет Мясника из оливковой рощи?

— Да, насчет Мясника.

— Но нет же никаких доказательств. Слух пустил какой-то продажный журналист.

— Журналист, может, и продажный, только этот слух — правда.

— Почему вы так уверены?

— Он сам мне сказал.

Я так и подскочил.

— Наксос сам вам сказал, что он и есть Мясник?

— Да. Стоит мне остаться с ним наедине, он начинает рассказывать про немецких туристок, что он с ними вытворял. Я даже не знала, что такое бывает.

— Тогда вы должны все рассказать. Поговорите с телевизионщиками.

— Они и так все знают, им все равно. Мне даже кажется, что это их вполне устраивает. Понимаете, по большому счету, все, что он сделал с этими девушками, все эти гнусности меня тоже мало волнуют. У всех свои заморочки, я никого не осуждаю. Но все дело в том, что этот человек меня пугает. Я не могу заснуть, когда он рядом. Посмотрите на меня. Ведь сразу видно, что я валюсь с ног от усталости. А этого я тоже не могу себе позволить.

— Из-за контракта?

— Да, из-за контракта.

Каролина долго смотрела, как падает снег. От нее веяло невыносимой печалью. Подобно всей округе, душа у нее заиндевела. Девушка склонила голову ко мне на плечо.