Смерть Аттилы - [24]

Монидяк и Такс разговаривали по-гуннски. Дитрик услышал, как Такс произнес его имя, и еще ему показалось, что он слышал название Сирмиум. Он старался что-то понять. Справа от него засмеялась Юммейк. Ее смех был таким же красивым и низким, как и ее голос, и у Дитрика по коже пробежали мурашки. Слева Такс снова произнес его имя.

— Вы говорите обо мне?

Такс откинулся назад на локтях, ногами к красному светильнику. Темные блики лежали у него на лице, как краска.

— Каган посылает Яя и меня и еще некоторых других людей в Сирмиум, чтобы встретить там Эдеко. Эдеко — это наш начальник караула. Он был в Новом Риме и вел переговоры с императором. Мы должны привезти Эдеко домой. С ним едут и римляне. Я подумал, может, ты хочешь поехать с нами. Сердце Дитрика подпрыгнуло.

— В Сирмиум? Но… могу ли я туда поехать? Разрешит ли мне это каган?

Он представил себе узкие глазки кагана, жестокие, как у орла.

— Конечно, почему бы и нет? А твой отец позволит тебе туда поехать?

— Я…

Нет, он ему это не позволит. У него сильно сжалось в груди.

— Я спрошу его.

Но Ардарик скажет ему «нет». Он мечтал о том, чтобы поехать с ними. Казалось, что он умрет, если не увидит Сирмиум.

— Если он не позволит, все равно поезжай, — сказал Монидяк, — или вообще не спрашивай его. Я так делал, когда был молодым, и когда я возвращался, мой отец думал, что это была забавная шутка.

Такс стукнул Монидяка по груди.

— Твой отец был Теса, а его отец — Ардарик.

Справа от Дитрика раздался тихий и низкий голос Юммейк.

— Ты — гепид? Какие у вас тотемы?

— Я… Мы… У гепидов теперь нет тотемов. Мы стали христианами.

— Нет тотемов, — поразилась девушка, как будто он ей сказал, что у них нет глаз.

Ему придется просить разрешения у Ардарика, чтобы поехать в Сирмиум. Иначе не может быть. Сирмиум был римским городом, когда-то он был даже столицей империи. Такс сказал, что там будут римляне. Ардарик должен понять, что это для него будет делом чести. Ардарик позволит ему поехать. Каган…

Кувшин с Белым Братом снова оказался у него в руках, и он отпил из него. В темно-красном свете перед глазами заплясали разные огни, какие-то круги красные с синим. В ушах снова и снова звучало название Сирмиум. Такс и Монидяк разговаривали и смеялись. И Яя разговаривал с Юммейк своим грубым неприятным голосом. Как она его терпит? Звук ее мягкого смеха и низкий голос наполнили его желанием. Потом он вспомнил о Сирмиуме, и желание стало сильнее. Он откинулся назад на меха, поглаживая мягкий ворс. Смех Юммейк ласкал его, как нежный мех. В Сирмиуме он обязательно найдет себе… что-нибудь… Сладкий запах Белого Брата донесся до него, и у него потекли слюнки. Он все допил из кувшина. Но почти сразу появился другой полный кувшин. Он закрыл глаза. У него кружилась голова, и он был полон желаний.

— Дитрик, — сказал Такс. — А?

— Я повезу тебя из деревни. Ты можешь заблудиться в темноте.

— Темноте?

Он сел и подумал, неужели он заснул?

— Уже темно?

Он непонимающе огляделся, но в помещении было всегда темно.

— Да, пошли.

Ардарик будет злиться. Дитрик поднялся. От него пахло мясом и пищей гуннов, и Юммейк ушла. Спотыкаясь на тряпках, разбросанных по полу, он вышел на улицу вслед за Таксом.

Закат еще окрашивал небо на западе, но на востоке и у него над головой блестели на небе звезды. Конь Дитрика стоял перед юртой с брошенными на снег поводьями. Вокруг гунны собирали вещи, чтобы отойти на покой в хижинах. Яя прошел мимо них, ведя двух кобыл. За одной из них бежал маленький жеребенок. Дитрик разобрал поводья.

— Я спрошу отца, могу ли я поехать в Сирмиум. Спасибо тебе.

Такс кивнул головой:

— Мы хорошо проведем время, если ты поедешь с нами. Скажи ему, что каган разрешил тебе ехать.

Дитрик взобрался на коня, и Такс пошел к своей лошадке. В темноте начинался ветер. Он слышал, как вокруг люди собирались ложиться спать.

— Подожди, — сказала Юммейк и вышла наружу. — Вот, возьми с собой, а то ты проголодаешься по дороге.

Она протянула ему кусок хлеба. Теперь он наконец смог разглядеть ее. Она была такой же уродливой, как и остальные гунны, с плоским лицом, веками без складок и пришлепнутым носом. Он что-то пробормотал, взял хлеб и повернул коня. Он не мог посмотреть ей в глаза.

Когда Ардарик въехал за частокол ко дворцу кагана, он сразу увидел его вместе с Константиусом и несколькими караульными. Они стояли у прилавка маленького базара. Несмотря на холод и сильный ветер, Аттила был без верхней одежды. Полдюжины его женщин делали покупки. С каждой была ее прислуга. Но они находились в отдалении от кагана и его слуг. Женщины постоянно оглядывались на него и переговаривались шепотом. Каган на них не обращал никакого внимания.

Ардарик оставил коня рабу и подошел к кагану. Он перебирал драгоценные камни и разговаривал с Константиусом о погоде.

Среди караульных находился Такс. У него в руках был мех. Он увидел Ардарика и отошел в сторону, чтобы освободить ему место рядом с каганом. Солнце осветило золотую застежку на черном меху. Аттила поднял голову и улыбнулся.

— Хорошо, что ты пришел, я рад. Посмотри на эти камни. Константиусу нравятся красные. А ты что думаешь?