Смерть Артура. Книга 3 - [118]
Выше я указал на подобные же реалистические представления евхаристии, в особенности на диоспольскую легенду.
Если вероятны мои соображения относительно древнего значения Граля (crataie) — корзины с хлебом и сосудом вина, то в культовой сцене нашего романа святой сосуд (sainte esquiиle), в который ставят и потир и дискос с хлебами, ответил бы древнему понятию Граля и, вместе, кивория, дарохранительницы. Когда это понятие сузится к представлению чаши, что произошло не без колебаний и смешения с прежним образом, чаша-Граль очутится в свою очередь в дарохранильнице, имеющей вид храма, как наши Иерусалимы или Сионы. Таково представление Граля во втором Титуреле[35].
Вернемся к нашему роману. Господь велит Иосифу и всем, кого он поставит в пресвитеры и епископы, ежедневно совершать Его таинство, и вещает об обращении Эвалаха, в присутствии которого Josephe препирается с языческими мудрецами. Один из них, кощунствовавший против Троицы, лишается языка; вели отнести его в твой храм, говорит Josephe колеблющемуся Эвалаху: увидим, помогут ли ему твои боги и что скажут тебе об исходе войны. Но боги оказываются бессильными в присутствии Josephe'a, Аполлон немотствует, а демон, сидевший в статуе Марса (Martirs, Martis) схватил громадного золотого орла, стоявшего на алтаре солнца и разбил вдребезги всех идолов. Мы в храме Солнца — Аполлона; одним из харранских божеств был Арей — Martis.
Эвалаху приносят вести о приближении египетского войска; он готов уверовать, если Josephe обеспечит ему победу, и тот обещает ее, вручает королю щит с прикрепленным к нему крестом из красного сукна; он должен взглянуть на это знамение, пока прикрытое, лишь в минуту крайней опасности. И опасность явится, ибо Господь решил, что Эвалах будет три дня в плену у неприятеля: это ему испытание за то, что он колебался принять Христову веру.
Эвалах отправляется на войну, и мы знакомимся с географией местностей вокруг Сарраса. Фиктивная она или нет, вот вопрос. Французские средневековые романы к нему приучили, хотя в иных случаях можно предположить искажение какого-нибудь топографического имени, пережившего фонетическую метаморфозу иного языка — и потому лишь неузнаваемого. Египетский царь Tholomer взял город Onage (вар. Onagre); для следующих местностей даются точные расстояния: Замок Terrabiel, куда Эвалах собирает свои войска, лежит в 9-и лье от Сарраса; может быть, в первой части имени скрывается Tell-; в 6-и лье от Terrabiel замок-крепость, построенная Эвалахом, Evalachin; не предположит ли храм укрепление Hвwa в нескольких часах от Харрана? (сл. выше стр. 427); другая крепость la Coisnes (вар. la Cones, la Choine), в двух лье от Evalachin, может быть, нарицательное имя, принятое за собственное; проф. Марр подсказывает мне сир. hesne, арабское hisn — крепость.
Крепость Evalachin описана подробно (I.e.стр.217 след.): она стояла на неприступной скале, окружена крепкими стенами, сложенными из зеленого и белого мрамора, а в ней на утесе башня, такая высокая, что с нее можно было видеть белеющие стены Багдада (Caudas, вар. Baudas?) и воды Нила в Египте; под замком быстрая, шумящая река, шириной в перелет стрелы; неприятель мог подойти только на судах к крепости, единственные ворота которой находились высоко над берегом, дорога от него к воротам шириной в две повозки, длиной в тридцать футов, так что доступ почти невозможен. Даже в жаркое время замок не был лишен пресной, холодной воды: между стенами замка и башней ручей стекал по медной трубе в мраморный водоем, где жители брали воду, и далее в выложенную мрамором поляну, обведенную оградой, высотой около двух с половиной тоазов (toises).
Я привел это описание, как характерное: в нем чувствуются какие-то местные черты, необщие места романического стиля. Далекая перспектива, открывающаяся с башни Evalachin, и воды Нила, принадлежат, быть может, последнему[36].
Разбитый под Evalachin, Эвалах отступает в Coisnes, откуда удаляется при вести о приближении неприятеля. На пути к нему нежданно пристает с войском его шурин Sйraphe: Эвалах женат на его сестре Sarracinte (вар. Saraquite), тайной христианке; она и упросила брата придти на помощь мужу, который до того времени питал к Серафу враждебные чувства, а теперь умиляется его готовности помочь ему омыть свой стыд и защитить владения сестры. Ее мать была властительницей Orbйrique; по-видимому, там властвует и Sйraphe; сир. or — город (указание проф. Марра); во второй части имени можно бы видеть Balik, Belich (Balissus у Плутарха, Bilecha у Исидора), реку начинающуюся к югу от Харрана и впадающую в Евфрат; недалеко от впадения лежат Er-Rakka, древняя Каллиника, которую, по Идриси, игреки называл Balanikos. Не это-ли Orbйrique?
Sйraphe советует Эвалаху отправиться в Orcaus, самый богатый (plantuieuse) город его царства (1. с. стр. 226). Сюда подходит войско Толомера и происходит ряд битв, описание которых не лишено поэтического колорита, смешения боевых мотивов с благочестиво-легендарными. Есть и топографические подробности: Эвалах преследует врагов до ущелья (destroit d'une moult haute roche), самого опасного прохода в той местности: утесы поднимались на высоту переброса камня (пращи? вариант говорит: а l’enging) и шли направо до реки Cordaniste, протекавшей в Orcaus, налево до ложа Babiel; на всем пространстве был один лишь проход настолько узкий, что десять человек не могли бы пройти рядом. Здесь произошло такое побоище, что следы крови еще окрашивают утесы, и так и останутся до конца мира; то место прозвано утесом крови, la roche del sane (стр. 229–230).
Читая книгу Мэлори, необходимо принять как литературную условность некоторые ее особенности, присущие многим средневековым произведениям. К таким особенностям относятся, например, сюжетные, временные и смысловые неувязки, связанные с характером работы автора над его романом. Мэлори использовал в качестве источников объемные циклы рыцарских романов и легенд, которые содержат разные версии одного сюжета. Компонуя свою версию, Мэлори нередко переставляет местами отдельные эпизоды, сдвигает их во времени, отчего иногда возникают несоответствия и повторы.
Полная драматических коллизии история любви Тристрама и Изольды на протяжении целого тысячелетия (VI-ХVI вв.) была одним из наиболее популярных сюжетов западноевропейской литературы. К этой валлийской легенде обращались Данте, Боккаччо, Вийон. В монументальном рыцарском эпосе Т. Мэлори она занимает центральное место и изложена с наибольшей полнотой.
Эпическое повествование о рыцарях Круглого Стола, короле Артуре, его воспитателе и верном советнике колдуне Мерлине — одна из вершин английской национальной и мировой культуры. Сюжеты и образы артуровских легенд, собранных Томасом Мэлори в середине XV в., часто используются в западноевропейском искусстве, но крайне мало известны советскому читателю.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Немецкий писатель, филолог, лирик эпохи позднего романтизма Густав Шваб полностью посвятил себя изучению античного и немецкого эпического наследия. Его «Прекраснейшие сказания классической древности» были широко известны и одинаково любимы как в Германии, так и в России. В настоящее издание включены наиболее популярные античные мифы, изложенные поэтом-романтиком, а также ряд произведений французского и немецкого эпосов в литературной обработке писателя.
Издание содержит новый полный перевод сочинений агента английской торговой компании и дипломата Джерома Горсея, жившего в России в 70 — 90-е годы XVI в. Публикация включает три произведения Горсея, сообщающих важные, подчас уникальные сведения о политическом развитии русского государства в период царствования Ивана Грозного, Федора Ивановича и Бориса Годунова, торговле, внешней политике, опричнине, взаимоотношениях государства и церкви. Публикуемый перевод дает целый ряд новых трактовок текста, а во вступительной статье предлагаются наблюдения над происхождением этого ценного и малодоступного источника.
«Книга об исландцах» (др.-исл. Íslendingabók) — старейшее из известных исторических сочинений Исландии. Она была написана около 1125 года исландским учёным Ари Мудрым Торгильссоном.
«Сага о Ньяле» – самая большая из всех родовых саг и единственная родовая сага, в которой рассказывается о людях с южного побережья Исландии. Меткость характеристик, драматизм действия и необыкновенная живость языка и являются причиной того, что «Сага о Ньяле» всегда была и продолжает быть самой любимой книгой исландского парода. Этому способствует еще и то, что ее центральные образы – великодушный и благородный Гуннар, который никогда не брал в руки оружия у себя на родине, кроме как для того, чтобы защищать свою жизнь, и его верный друг – мудрый и миролюбивый Ньяль, который вообще никогда по брал в руки оружия.
Книга, полная приятного веселия и наслаждения для юношества. Напечатана в Лондоне Эдвардом Алди, в доме неподалеку от церкви Христа.