СМЕРШ - [5]
Чижмар занял удобные позиции на лесистом холме за селом. С восточной стороны слышались одинокие выстрелы винтовок и короткие очереди пулеметов. Выстрелы все приближались.
Я всматривался в даль, но никого не видел. Вдруг, за поворотом под горкой я заметил группу солдат. Это были русские. Они быстро шли к селу. По временам они останавливались и выпускали из автоматов короткие очереди.
— Ур-а-а-а! — закричали партизаны.
— Ур-а-а-а! — эхом отозвались дремучие, неприветливые леса.
— Смотрите, вон они! Боже, сколько их! — восторженно заговорил Чижмар.
Действительно, русские приближались, как неудержимые тучи, быстро, стихийно, со всех сторон.
Я с партизанами спешил в село.
Крестьяне приветливо жали руки красноармейцам, зазывали их в хаты, угощали водкой, салом, папиросами и фруктами. Бабы плакали от радости.
Кралицкий вывесил на школе красное полотнище с серпом и молотом.
— Ур-а-а-а! — слышалось со всех сторон.
Группы русской разведки быстро прошли через село и исчезли за поворотом.
Начали подъезжать телеги с боеприпасами. Связисты суетились с проводами. С грохотом пролетали тяжелые грузовики с пушками на прицепе.
Я побежал к Вере.
— Коля! — с трудом проговорила Вера и бросилась меня целовать. В глазах у нее блестели слезы.
Во двор въехала телега с группой пьяных офицеров.
Высокого роста капитан с обезумевшими глазами сполз с телеги и вошел в комнату.
— Здравству-уйте!
— Здравствуйте, — ответил я, сжав в руках автомат.
— Ты-ы кто такой?
— Партизан.
— A-а! Водка есть?
— Есть.
Капитан устремил глаза на Веру.
— Это моя жена, — предупредил я капитана.
— Мать ее так… жена так жена.
Вера покраснела от стыда.
— Ты, капитан, не ругайся! — проговорил я строго.
— А ты кто та-а-кой?
— А тебе какое дело?
Вошел майор: не то еврей, не то кавказец. Капитан попробовал было вытянуться, но это ему не удалось, и он безнадежно махнул рукой.
— Хозяин вот, — и капитан показал в мою сторону рукой, — пригласил выпить по стаканчику.
— Я вам покажу! На свое место!
Капитан послушно удалился. Майор попросил меня переселиться в другую комнату.
— Здесь будут жить наши офицеры, — как бы извиняясь добавил он.
По дороге все еще мчались грузовики с пушками на прицепе. Бойцы, прижавшись к стволам, махали крестьянам шапками.
— Ура-а! — не было человека в селе, который не встречал бы своих освободителей с восторженной радостью в глазах.
— Заходите к нам!
— У меня водка есть!
— Заходите пообедать!
— Берите яблоки!
— Бедняжки, устали!
Карпатская Русь встречала Красную армию более чем по-братски. Все двери были открыты для красноармейцев.
— Чем богаты, тем и рады, — говорил отец веснушчатому капитану, ставя на стол большую корзину с яблоками.
— Вы про наших ничего не слыхали? — как-то нерешительно спросил отец. Капитан удивился. Я объяснил капитану, кто эти «наши».
— Слыхал, как же. Это чехи!
— Нет, не чехи, а наши, русские, — запротестовал отец.
Капитан недоумевающе покачал головой и принялся за яблоки. Я счел лишним посвящать капитана в наши запутанные карпатские проблемы. Откуда ему знать, кто мы такие?
Братство всегда останется братством, но красноармейцы подкачали. Ночью украли у Петра Гаврилюка двух волов. Это происшествие было первым тревожным сигналом. Крестьяне начали закрывать конюшни, сараи, амбары и хаты. «Береженого Бог бережет».
Был я в Хусте. Что там творится! Идет неслыханный грабеж. Кто-то взламывает ночью магазины, погреба, кто-то в кого-то стреляет. Украинцы пытаются захватить власть в свои руки. Русские относятся к их начинаниям равнодушно. Местные коммунисты ругают всех и вся и создают какие-то комитеты. Ходят слухи, что Карпатская Русь будет возвращена Чехословакии. Приезжие из Рахова рассказывают, что у них уже чехословацкое правительство с каким-то министром-немцем.
Бедный народ! Напрасно он так радовался приходу русских и ждал перемены в своей злополучной судьбе.
Мост на реке взорван венграми. Поезда не ходят. Что творится в остальных уголках Карпатской Руси — никому не известно. Должно быть везде такой же хаос, как и в Хусте.
Погода скверная. Идут дожди. Такой плохой осени не помнят и седые старики.
Нигде ничего нельзя купить. До конца войны еще далеко, а до зимы рукой подать.
Красноармейцы пьянствуют, грабят, воруют.
Ходят слухи, что в Хусте орудует НКВД. Для меня это очень интересная новость — НКВД!
В Хуст прибыло чехословацкое правительство. Заняло здание суда. Местные коммунисты смотрят на чехов недружелюбно. Должно быть, помнят нагайки чешских полицейских и жандармов. Петя говорил мне, что виделся с Мишей.
Судьба Карпатской Руси решена! Мне до сих пор не верится, что это так.
Вечером я встретился с поручиком чехословацкой армии, Мишкой П. Он работает в штабе генерала Свободы.
— Я спешу на собрание. Извини, что даже поговорить с тобой не могу.
— Я иду туда же. Меня пригласил Линтур.
Мы пошли вместе. Мишка бегло рассказывал мне про свои подвиги в армии.
— Я боюсь одного. На собрании будет присутствовать и поручик Туряница. Это отчаянный карьерист, и, как ни странно, коммунист!
После этих слов Мишка отпустил по адресу Туряницы такую уличную брань, что я только уши развесил.
Командующий американским экспедиционным корпусом в Сибири во время Гражданской войны в России генерал Уильям Грейвс в своих воспоминаниях описывает обстоятельства и причины, которые заставили президента Соединенных Штатов Вильсона присоединиться к решению стран Антанты об интервенции, а также причины, которые, по его мнению, привели к ее провалу. В книге приводится множество примеров действий Англии, Франции и Японии, доказывающих, что реальные поступки этих держав су щественно расходились с заявленными целями, а также примеры, раскрывающие роль Госдепартамента и Красного Креста США во время пребывания американских войск в Сибири.
Ларри Кинг, ведущий ток-шоу на канале CNN, за свою жизнь взял более 40 000 интервью. Гостями его шоу были самые известные люди планеты: президенты и конгрессмены, дипломаты и военные, спортсмены, актеры и религиозные деятели. И впервые он подробно рассказывает о своей удивительной жизни: о том, как Ларри Зайгер из Бруклина, сын еврейских эмигрантов, стал Ларри Кингом, «королем репортажа»; о людях, с которыми встречался в эфире; о событиях, которые изменили мир. Для широкого круга читателей.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.