СМЕРШ - [3]
— Открой дверь!
Я впустил Чижмара в комнату.
— Передай всем своим знакомым, у кого есть оружие, чтобы уходили к нам в лес.
В темноте я не видел выражения лица Чижмара, но, судя по голосу, оно должно было быть суровым.
— Ладно, передам. Чего еще хочешь? Не голодаете?
— Нет.
— Когда мне прийти к вам?
Чижмар не сразу ответил. Должно быть, мой вопрос озадачил его.
— Когда найдешь нужным.
Чижмар ушел. Я пролежал до утра, обдумывая создавшееся положение.
Связываться с партизанами — опасно. Хотя бы Чижмар. Не мог прийти вчера или позавчера? Нет, пришел сегодня, когда в селе целый батальон гонвейдов. С такими людьми немудрено засыпаться.
Не помогать партизанам — тоже опасно. Когда придет Красная армия, все они начнут кричать о своих геройских подвигах. Им, конечно, будут верить.
Я пойду к ним, но немного позже. Пойду обязательно, должен буду пойти.
Правда мое отсутствие заметят жандармы. Сделают они что-нибудь моим родителям? Судя по их настроению, они не интересуются партизанами.
Для меня же партизанская легитимация — огромная ценность. С ней мне будут открыты все дороги.
С утра дождь. Кругом такая грязь, такие лужи, что можно утонуть. В лесах в такую непогоду весьма неприятно.
Дождь не перестает ни на минуту. Земля раскисла невероятно. Из хаты выйти нельзя.
Все дождь и дождь. Отец ворчит. Работы много, а в поле нельзя выйти.
К вечеру немного прояснилось. Я бросил чертежи (все равно толка от них никакого не будет. Разве фирма теперь заплатит?) и стал одеваться. Думал навестить Петю, но неожиданное посещение помешало: пришли Вера с Андреем.
Я давно не видел ее. Сначала она показалась мне такой же, как раньше: жизнерадостной, милой всепонимающей. Но я ошибся, что-то переменилось в ней.
Одета она была безукоризненно: в сапожках, в черном пальто, вокруг шеи черная шаль, на голове черная меховая папаха гуцульского образца. Вера — блондинка. Ее золотые волосы, мягкие, пушистые, ее голубые глаза, розовые, свежие щеки, светлая улыбка — все так странно гармонировало с черной шалью, небрежно переброшенной одним концом через плечо, и с черной папахой, так же небрежно надетой на голову.
— Садись, Вера! Садитесь! — обратился я к Андрею.
— Ты все работаешь? — спросила Вера звонким голосом.
Мне показалось, что вместе с Верой в комнату вошло еще что-то, что не знало никаких забот, никаких переживаний, никакой печали.
Андрей — красивый парень, высокого роста — богатырь.
— Да, Вера, работаю. В такую погоду можно только сидеть дома и работать.
— Почему ты не заходишь? Я ждала, ждала — и напрасно.
— Почему не захожу? Скажу тебе правду: не хотел тревожить тебя.
— Глупости. Тебе, наверно, наговорили всяких небылиц?
— Наговорили.
— И ты поверил?
— Да.
Вера задумалась. Лицо ее стало серьезным, улыбка исчезла.
— Я это знала. Потому и зашла к тебе.
— Спасибо.
— Не верь слухам.
— Хотелось бы, да не могу.
Андрей пристально смотрел на Веру. Она, заметив его взгляд, нахмурилась.
Я решил переменить тему и засыпал Веру десятком вопросов: как она жила, в кого влюблялась, часто ли скучала, вспоминала ли меня.
Вера со своими вопросами тоже не отставала. Я должен был рассказать ей о своих приключениях, увлечениях, работе и, главное, о планах на будущее.
— Планов у меня нет. Я никогда не буду выдающимся человеком, да и не хочу им быть. Мой идеал — человек-труженик. И, поверь мне, именно для таких людей у нас больше всего работы. Нас слишком мало, чтобы мы решали свою политическую судьбу. Это всегда за нас делали, делают и будут делать другие. Нам же нужно создавать хорошие школы, строить заводы, дороги, электростанции, одним словом, — строить жизнь. У нас до сих пор ничего нет. А сколько можно было бы сделать, если бы у нас были люди-труженики! Возьмем, к примеру, Тереблянскую электростанцию. Представь себе, построить электростанцию мощностью в 200 000 киловатт. Нам хватило бы этой энергии для всей нашей промышленности, — десятки заводов получили бы даровую энергию, в каждой хате горела бы электрическая лампочка, все поезда двигались бы этой энергией.
— Это все можно будет сделать только, когда власть будет в руках коммунистов, — перебил меня Андрей.
— Все это могут сделать люди-труженики, — продолжал я, как бы не замечая его слов, — так как это серая и неинтересная работа. Сколько богатств таится в наших горах, сколько соли, угля, железа, нефти! Нужны только люди-труженики, а не дешевенькие демагоги, не умеющие ничего другого, как кричать и ругаться, голосовать то за Украину, то за Венгрию, то еще Бог знает за кого. Причины нашей трагедии именно в отсутствии этих людей-тружеников.
— И в отсутствии свободы, равенства и братства, — вторично перебил меня Андрей.
— Этих вещей, господин учитель, не существует в мире.
— Но в Советском Союзе они существуют!
— В этом мы скоро убедимся, — вмешалась в разговор Вера.
Я слишком хорошо знал участь свободы, равенства и братства в Советском Союзе. Мне стоило большого усилия побороть в себе желание доказать этому лентяю всю ложь его слов.
— Ты права, Вера! Мы в этом скоро убедимся. Вы, господин учитель, не собираетесь к партизанам?
— Не-ет. Почему?
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.