Смерш. Главный козырь Сталина - [11]
Начну с описания ситуации, приведшей к гибели командующего 1-м Украинским фронтом Н.В.Ватутина[64]. Достоверно известно, что начальник управления контрразведки «Смерш» фронта генерал-лейтенант Н.А.Осетров письменно доложил Военному совету о результатах расследования произошедшего[65]. Сразу скажу, что картина этого трагического события у К.В.Крайнюкова описана в деталях, но с рядом отклонений от содержания опросов других военнослужащих, участвовавших в боестолкновении с бандеровцами. Сделаем ссылку на изъяны в памяти по прошествии более тридцати лет. Но вот отсутствие упоминания о мерах, принимавшихся военными контрразведчиками по недопущению подобного рода бандитских вылазок, уже выходит за рамки объективного изложения материала[66]. Автору явно не хотелось приводить факт игнорирования им, а также командующим 13-й армией генералом-лейтенантом Н.П.Пуховым и членом Военного совета генерал-майором М.А.Козловым подготовленной чекистами так называемой карты бандобстановки, где район боестолкновения был обозначен как крайне опасный. Короче говоря, трагедии можно было избежать, если бы была учтена информация чекистов.
С описанием нападения бандеровцев на колонну командующего связан и сюжет о приказе Ставки Верховного Главнокомандования от 9 марта 1944 г. В нём содержалось требование о запрещении выезда высшего командного состава в подчинённые части и штабы без усиленной охраны[67]. К.В.Крайнюкову следовало бы упомянуть о том, что инициатором издания данного приказа явилось Главное управление контрразведки НКО «Смерш» и конкретно его начальник В.С.Абакумов. Но последнего давно осудили как врага народа, поэтому о чекистах вновь ни слова.
Целая глава воспоминаний генерала посвящена пребыванию советских войск на территории Польши. Здесь речь идёт только о радушных встречах поляков с воинами Красной армии, плодотворных контактах с представителями Польского комитета национального освобождения (ПКНО). Ни словом не обмолвился К.В.Крайнюков о подрывной деятельности в тылу наших войск отрядов Армии Крайовой, руководимой из Лондона. Это можно объяснить дружескими взаимоотношениями социалистической Польши и СССР в период подготовки мемуаров и нежеланием их хоть как-то омрачать. Правда, автору воспоминаний пришлось упомянуть о создании в полосе ответственности 1-го Украинского фронта более 80 военных комендатур. Они были призваны решать много вопросов, связанных с местными властями и населением. Но среди прочих причин, побудивших учредить комендатуры, была и такая: «поддержание установленного порядка и борьбы с фашистской агентурой, оставленной гитлеровцами»[68]. Казалось бы, здесь-то само собой напрашивалось упоминание о контрразведке «Смерш», представители которой играли одну из основных ролей в указанных подразделениях. Но автор вновь уходит от оценки чекистской активности по обеспечению безопасности наших войск.
И уж совсем странным представляется уклонение автора воспоминаний от описания деятельности аппаратов «Смерш» на территории Германии. Справедливости ради замечу: пусть и единственный раз (на 670 страницах текста), но в мемуарах появилось несколько строк об органах военной контрразведки «Смерш» в связи с реакцией Военного совета фронта на диверсионно-террористическую деятельность агентуры германских спецслужб в отношении советских военнослужащих. Вот как это подано в тексте: «…Военный совет фронта предупредил командиров и штабы, политорганы, нашу комендантскую службу и все войска о возможности активизации шпионско-диверсионной, разведывательной и провокаторской деятельности гитлеровцев в полосе нашего фронта и потребовал максимально повысить бдительность. Предприняли действенные меры и органы «Смерш»[69]. Но и в данном случае военная контрразведка, как мы видим, стоит на последнем месте среди тех, кто организовывал и реально занимался борьбой со спецслужбами нацистской Германии.
При рассмотрении мемуарной литературы авторы историографических исследований неизменно подчёркивают, что первоначальный текст всех без исключения воспоминаний подвергался значительной корректировке редакторами из Главного политического управления Советской армии и Военно-морского флота. Как мы знаем, данный важный орган на протяжении нескольких лет возглавлял генерал армии А.А.Епишев. Его биографы исключительно редко делают акцент на одном интересном факте, а именно: их герой был партвыдвижен-цем на укрепление органов госбезопасности. Я уже упоминал, что с 1951 по 1953 г. он занимал должность заместителя министра госбезопасности СССР по кадрам[70]. Заняв пост начальника Главного политуправления и одновременно будучи членом Идеологической комиссии при ЦК КПСС, он не мог не принимать участия в решении вопроса об издании мемуаров крупных военачальников и политработников, а в некоторых аспектах даже определять направленность их трудов. Если ввиду загруженности работой А.А.Епишев не мог лично рассматривать каждые воспоминания, то по его указанию это делали подчинённые.
Указанный факт отрицать, конечно же, нельзя. К примеру, один из близких к генерал-полковнику Л.М.Сандалову людей вспоминал в конце 1980-х гг., что последний, прочитав присланный из редакции сигнальный экземпляр своих мемуаров, воскликнул: «Я не узнал своей книги!..»
