Смерч над Багдадом - [43]
Теперь, за рулем «БМВ» на пути из аэропорта Хитроу теплым солнечным осенним днем, можно вспоминать об этом с улыбкой. Эвери вновь обрел смысл жизни, почувствовал себя членом команды, к которой принадлежит и его старый друг Брайан Хант. Это чувство захватывало и переполняло его, а тут еще обещание новых надежных документов и перспектива финансового благополучия семьи…
Но в те роковые секунды прошлой ночи, когда он смотрел в дуло револьвера Корригана, все было иначе.
Во-первых, американец, понятное дело, никак не хотел признавать, что свалял дурака.
Эвери с кривой улыбкой стоял перед ним, держа в обеих руках стаканы с виски.
— Давай выпьем, прежде чем ты всадишь в меня пулю, Лу. Жалко расплескивать.
Ему пришлось добрых полчаса описывать поставленную перед ними задачу, прежде чем Корриган наконец начал понимать, о чем толкует англичанин. Странная это была картина — двое мужчин, совершенно не знавших друг друга, сидят в маленькой комнатке отеля на берегу канала и рассказывают о себе правду, приканчивая бутылку виски.
Эвери стало известно, что факты, если не суть легенды Лу Корригана почти так же фальшивы, как его собственная история. Родители Лу эмигрировали в Штаты, когда сыну было восемь лет. Отец его стал полицейским 75-го участка, что не сулило Лу ничего хорошего, ибо жили они в гетто в восточном районе Нью-Йорка.
Пытаясь доказать крутым уличным бандам ирландцев, что он настоящий мужчина, Корриган отмежевался от отца и истово следовал дикарским боевым ритуалам, царившим в бетонных джунглях. В пятнадцать он бросил школу, к восемнадцати имел судимость за многочисленные случаи мелкого хулиганства. Потом за него взялась государственная пенитенциарная система.
— Я дрался честно, — говорил Корриган, и голос его становился все мягче от выпитого виски, — но здорово поколотил того парня. Мне дали общественную адвокатшу, а в то время не часто встречались женщины такой профессии. Она даже тогда казалась мне слишком молоденькой. И хорошенькой. Я не верил, что у меня есть шанс, раз меня защищает общественный адвокат. И ошибся. Она хорошо понимала, чем я кончу — узаконенным разбоем…
Я чуть не сдох, когда мой старикан появился в суде. В накрахмаленной рубашке, в выходном костюме. Олицетворение порядка и достоинства. Это, конечно, была ее идея. Ему пришлось попотеть, чтобы встать и признать меня своим сыном. Сын копа, я предал его, а ведь у него такая адская работа в самом жутком районе города. Когда адвокатша закончила речь, в зале все обревелись. Она заявила, что мне надо дать возможность исправиться, и стала уговаривать судью отправить меня не в тюрьму, а в армию. Мой старик согласился. Вот так мне выпала самая крупная в жизни удача.
Он только вышел из учебного лагеря для новобранцев, как пошли первые слухи о войне в какой-то далекой стране. В стране, о которой юный Корриган никогда и не слышал. Во Вьетнаме.
Полный энтузиазма, он попросился в «зеленые береты», где и служил с отличием на границе Северного Вьетнама, Лаоса и Камбоджи. Когда в 1977 году создавалось новое антитеррористическое спецподразделение «Дельта», командир Чарли Беквит лично рекомендовал Корригана. Через два года он пережил трагедию спасательной операции «Пустыня-один» в Иране.[30]
— После этого мы часто проводили совместные с десантниками учения, — вспоминал он. — Может, и наши с тобой дорожки пересекались.
— Может быть. В начале восьмидесятых я не раз встречал ребят из «Дельты».
Корриган улыбнулся своим мыслям.
— Тогда у какого-то ветерана-сержанта из британского элитного полка родилась блестящая идея: забросить кучку парней из «Дельты» в Ирландию. А я ездил на рыбалку в одно старое излюбленное местечко в Эйре и рассказывал, какой фантастический прием мне оказывают местные. После пары пинт выбалтывают такое, чего никогда не сказали бы английскому туристу. Подал мысль. Стали каждое лето посылать пару-тройку наших поудить рыбку или поиграть в гольф. Мы добывали кучу информации.
В восемьдесят пятом мне стукнуло сорок, я уже был староват для серьезной действительной службы. Работал старшим инструктором в Стокейде, время от времени просили помочь агентству по борьбе с наркобизнесом или Четвертому отделу — полицейскому спецподразделению, которое ведает американской помощью. Потом познакомился с Уиллардом Фрэнксом. Он сказал, что ЦРУ хочет поглубже внедрить агента в американские проирландские организации и в саму ИРА. Кто-то меня порекомендовал. Так что я снова отправился порыбачить и повидать старых ирландских дружков, в том числе этого пьяницу парикмахера О’Кейси. Предложил как-то местным представителям Совета помощь специалиста, за что они были весьма признательны. Вот и все.
Эвери отрешенно рассматривал Корригана, пока они приканчивали бутылку. Оба перенервничали, устали и много выпили. Американец изменился почти до неузнаваемости — слетела грубая маска, исчезла настороженность. Эвери понимал, что он постоянно находится в чудовищном напряжении, и видел, как их разговор несет ему желанное облегчение. В мире нашлось бы не много людей, кому Корриган мог бы поведать свои мрачные тайны.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
В Лос-Анджелесе под Рождество убит священник. Обстоятельства убийства таковы, что можно предположить ритуальный характер мерзкого святотатства. Однако за этим последовала смерть молодой женщины, от подробностей которой и у опытных полицейских кровь застыла в жилах. Это позволило Робу Хантеру на миг почувствовать всю безграничную жестокость того, кто вызвал его на поединок. Столкнувшись лицом к лицу с абсолютным злом, не ведающим ни жалости, ни сострадания, Хантер понимает, что призван любой ценой остановить его…
Профессор Леонард, преподаватель истории искусства Кембриджского университета, оказал большое доверие своему студенту Адаму Стрикленду и предложил ему в качестве темы для курсовой работы исследование сада старинной виллы в Тоскане, чуть южнее Флоренции. Поначалу сад не вызывал у Адама особого интереса, но позже, когда в расположении и позах античных скульптур проявился некий сюжет, Адам понял, что сад заключает в себе послание. Вилла, в которой всегда была заперта дверь на третий этаж, и сад хранили тайны семьи Доччи.
В Кейптауне исчезла американская студентка. Опасаясь международных осложнений, высшие полицейские чины поручают расследование талантливому детективу Бенни Грисселу. У Гриссела лишь тринадцать часов, чтобы размотать клубок улик и версий, спасти девушку и раскрыть заговор, который угрожает всей стране.
Донато Карризи — юрист-криминолог, специалист в области человеческого поведения. Его дебютный роман рассказывает об уникальном психологическом феномене «подсказчика», человека-вируса, манипулирующего сознанием и управляющего поведением людей.Похищения шести девочек взбудоражили горожан и потребовали высочайшего мастерства от агентов специальной группы по расследованию особо тяжких преступлений под руководством Горана Гавилы. Но каждый раз, когда следствие приближается к разгадке, вступает в действие некий зловещий план и вскрываются подробности другого, еще более запутанного преступления…