Смехачи Мейерхольда - [138]

Собственных режиссёрских амбиций у Сергея Александровича никогда не было. Играл так, как предлагали. Да и предлагать-то особенно не нужно — опыта ему не занимать, знаний тоже, всё понимал с полуслова. С кем бы из съёмочной группы «Дядюшкиного сна» я ни говорил, все отмечали, что несмотря на пожилой возраст Мартинсон был энергичен, рационален, старался не тратить время попусту. Съёмки велись в Вологде и в Москве. После съёмочного дня в Вологде отдыхал в гостинице, в застольях особенно не участвовал. Был существенный перерыв — возвращался на несколько дней в Москву. Приезжал на съёмочную площадку в Москве, отрабатывал эпизод на совесть и мчался дальше. У него всегда было много дел. Чаще всего они были связаны с выступлениями на эстраде и, разумеется, с мультипликациями.

После премьеры «Дядюшкиного сна» в Доме кино Сергей Александрович со вздохом доверительно сказал своему давнему знакомому режиссёру Борису Голубовскому:

— Поздновато пришла ролишка… Куража уже нет.

Видимо, в данном случае Мартинсон был излишне самокритичен. У коллег насчёт его куража другое мнение: через пять лет Мария Бабанова пригласила артиста быть её партнёром в спектакле Театра имени В. В. Маяковского. Он согласился, и все уже довольно потирали руки — ещё бы: такой дуэт, встретятся два знаменитых мейерхольдовца. Это же бомба!

Игравшая Москалёву Мария Ивановна трудилась не покладая рук, репетировала без устали. В отличие от неё Сергей Александрович проявил поразительное легкомыслие — всё время был занят посторонними делами, на что-то отвлекался, срывал репетиции. Никакие уговоры не сделали Мартинсона дисциплинированным. В конце концов театр отказался от его услуг. Роль престарелого Князя отдали молодому Анатолию Ромашину, в результате спектакль не произвёл того эффекта, на который рассчитывали создатели.

Глава шестнадцатая МАРТИНСОН ПОЮЩИЙ

Выше рассказывалось о том, как на заре туманной юности по вине Мартинсона сорвались два спектакля в разных театрах, поскольку он играл в обоих главные роли. Много позже был случай, когда бенефисное представление Сергея Александровича сорвалось не по его вине.

После войны в Концертном зале имени П. И. Чайковского намечалось приятное для любого артиста событие — должен был состояться творческий вечер Мартинсона. По городу расклеены афиши, печатается программка, продаются билеты. Артист полным ходом готовится к выступлению — отрывки из спектаклей, интермедии, куплеты… Вдруг ему позвонили из администрации зала и сказали, что столь легкомысленный репертуар недопустим на сцене солидного, со славными традициями филармонического помещения. Попросили ограничить программу вечера классическими ролями Хлестакова и Карандышева.

Мартинсон категорически отказался. Ему хотелось продемонстрировать все грани своего таланта, блеснуть универсальностью.

В 1970-х годах издательство «Искусство» выпускало серию брошюр «Мастера сцены — самодеятельности». В одном из выпусков была опубликована статья Сергея Александровича «Великий волшебник», в которой он рассказывал о музыке в спектаклях Мейерхольда. Эпиграфом для своих воспоминаний артист поставил слова из шекспировского «Венецианского купца» (в переводе Татьяны Щепкиной-Куперник):

Тот, у кого нет музыки в душе,

Кого не тронут сладкие созвучья,

Способен на грабеж, измену, хитрость;

Темны, как ночь, души его движенья,

И чувства все угрюмы, как Эреб:

Не верь такому.

Уже в преклонном возрасте Сергею Александровичу всё-таки посчастливилось с головой окунуться в мир «сладких созвучий».

…Это своеобразное кинопроизведение в фильмографии Мартинсона не значится. Видимо, его причисляют к телевизионным передачам или к театрализованным постановкам. Обе дефиниции недалеки от истины, и всё-таки увлекательное шоу «Бенефис Сергея Мартинсона» можно считать полноценным музыкальным фильмом.

Его поставил в 1974 году режиссёр Евгений Гинзбург. Всего он сделал шесть телевизионных «Бенефисов», большинство со сценаристом Борисом Пургалиным. Начали с мужчин — первым был Савелий Крамаров, затем Сергей Мартинсон, потом пошли женщины — Вера Васильева, Лариса Голубкина, Людмила Гурченко, Татьяна Доронина. (Это персональные. Последним же был в 1993 году коллективный бенефис театра «Сатирикон».)

Если позиционировать эти передачи, то скорее всего их следует отнести к циклу типа «Поют драматические артисты». Хотя удельный вес хореографической составляющей тоже был значителен, во главе угла «Бенефисов», созданных Гинзбургом и Пургалиным, стояли песни. Не обязательно хорошо известные, попадались и полузабытые, которым передачи, а они пользовались большой популярностью телезрителей, дарили вторую жизнь. Порой более насыщенную, чем первая.

Сергей Александрович отличался феноменальной пластикой. Танцевальными па и походкой он был способен проявить характер персонажа. «Я не Спиноза какой-нибудь, чтобы ногами кренделя выделывать», — говорил устами Гарина его партнёр по чеховской «Свадьбе». В отличие от него Мартинсон был способен выделывать такие кренделя, что про него даже шутили, будто он думает ногами. С годами, когда гибкости поубавилось, артист отшучивался: «Что-то мои ноги всё чаще стали задумываться». Поэтому в «Бенефисе» паузы между номерами с участием 75-летнего бенефицианта заполняли молодые танцоры. А исполнение им песен стало для телезрителей приятным сюрпризом.