Слышишь, Кричит сова! - [120]

Когда графин опустел, тетя Соня позвала из кухни: - Андрушка, ты что забыл?

- Тьфу ты, черт,- огорчился дядька Андрушка, взглянув на ходики,- мы же билеты в кино взяли. Вот жалость...

И продолжая сокрушаться, он аккуратно разлил остатки и, ухватив графин за горлышко, как гранату, сказал: - Ладно, я вам сейчас еще один принесу. Вы уж меня дождитесь.

- Это за одним графином два часа сидеть? - удивился Танас.- Слушай, Ваня, он что - насмехается? - и лицемерно вздохнул: - Хорошо племянника встречаете...

Дяди Андрушка взволновался: - Да что ты, Танасаке! Ключ от сарая вон там лежит. Ваня же знает!

Дядя Ваня примирительно кивнул, а дядя Андрушка продолжал оправдываться: - Что, вино мое, что ли? Наше ведь, общее...

- Ну ладно, иди, иди, пошутить нельзя,- сказал Танас, убедившись, что ближайшее будущее светло и прекрасно...

Дядя Андрушка с тетей Соней еще наверняка не успели досмотреть киножурнал, как графин опустел - свою репутацию Танас не подмочил.

- Ну, где там этот ваш ключ? - спросил он, решительно поднимаясь.

- Там вон,- дядя Ваня кивнул на прибитую у притолоки почерневшую от времени полочку, которую он выпилил лобзиком лет сорок назад. Танас пошарил рукой и обернулся: - Тебе что, делать нечего?

- Что такое?

- Где ключ, спрашиваю?

Дядя Ваня забеспокоился, вылез из-за стола, тоже пошарил рукой, потом снял полочку с гвоздя и осмотрел ее со всех сторон.

- Ну Андрушка! Ну жмот! - вскипел дядька Танас, уразумев, что надежды его рухнули.

- Подожди,- вдруг сказал дядя Ваня.- А может, он ключ в замке оставил? Пошли.

Первым в дверь выскочил Танас. Дядя Ваня запыхтел сзади. Мальчик заворочался в будке, но промолчал. На двери сарая за углом дома черной полоской темнел засов.

Замок был продет в кольцо и, конечно, заперт.

Тут уж рассердился и дядя Ваня. Бочонок вина был общей собственностью - урожай с пяти соток виноградника. Дядя Андрушка, конечно, сообразил, что доверить ключ братцам с племянником, мягко говоря, неблагоразумно - в два счета переполовинят бочонок.

Огорчение дядюшек было так велико, они так приплясывали у запертой двери, что Антону Давыдовичу стало их жалко. Приглядевшись к замку, он спросил топтавшихся у двери дядек: - Ну, что дадите, если я отопру?

Танас даже подскочил: - Он еще спрашивает! - но, убоясь нового разочарования, с недоверием добавил: - Чем отопрешь- пальцем?

- Дядя Ваня, старая ученическая ручка найдется?

В ящике под кухонным столом среди поломанных выключателей, ржавых гвоздей и прочего хозяйственного полумусора отыскалась старая ручка-вставочка, которой писал еще, наверное, Петька в первом классе.

- Ну на кой она тебе черт? - удивлялся дядя Танас, поминутно ругавший жмота Андрушку и раззяву Ваньку, Замок был винтовой, стоило покрепче вогнать в отверстие металлическую трубочку старой вставочки, как винт отвертеть было проще пареной репы.

Дядьки развеселились, как мальчишки. Разливая вино по стаканам, Танас с сожалением сказал: - Наказать бы его, жмота, выпить все вино, чтоб знал в другой раз!

- Ты не разгоняйся, Танас, половина бочонка моя,заметил дядя Ваня.

Но Танас успокоил его: - Эге, так даже лучше! Полбочонка-то мы осилим - вот и выпьем Андрушкину половину! Начали!

И они принялись наказывать дядьку Андрушку.

Вино было легкое и какое-то радостное, а может, это ощущение возникло не от вина. Потому что и прежде, с вином ли, без вина ли, у него всегда возникало такое чувство в те нечастые встречи с дядьками, особенно, когда их собиралось несколько, или даже только двое, как сегодня. Каскад шуток, всевозможные - вероятные и не очень вероятные истории, веселая перебранка и подначки, какая-то взрывчатая мальчишеская жизнерадостность. Вот и сейчас дядя Ваня, потягивая вино и посмеиваясь, рассказывал, как ему в тридцатом году подбили глаз. Событие само по себе не очень необычное, если не считать, что глаз дяде Ване подбил не какой-нибудь магалянский хулиган, а румынский наследный принц Михай.

- Что же ты ему сдачи не дал? - ехидно спросил Танас, хотя историю эту знал наверняка.

Дядя Ваня отмахнулся лениво и пояснил племяннику: - В караул у дворца - у ворот - солдат ставили.

Вот я и стою, пошевелиться нельзя хоть небо тресни. Скоро уже сменяться было, как вижу вдруг - с той стороны ограды какой-то пацан камешки подбирает. Зачем ему, думаю. И только подумал, он так спокойненько прицеливается - и камень у меня возле уха фьють! И снова целится. Во второй раз не попал, в третий тоже. Тут разводящий показался, ну, думаю, все, бог сохранил, и только подумал - из глаз искры посыпались... Понал-таки, стервец...

- Так он дворянин, выходит! - подмигнул Танас.

- Чего еще? - опешил дядя Ваня.

- А как же - это же закон: кого король или там принц ударит - тот сразу рыцарство получает. Эх ты, темнота, такой шанс проворонил!

Дядя Ваня покосился на брата и снисходительно сказал: - Трепло, что с него взять?

В сенях что-то с треском обвалилось. Дядька Танзс, сидевший у самой двери, выглянул, не вставая, но ничего не увидел, поднялся, шагнул за порог, чертыхнулся и появился снова, держа в вытянутой руке какие-то обломки: - Цацка твоя свалилась,- сказал он дяде Ване.