Слуга злодея - [8]

Шрифт
Интервал

Он поднялся из-за стола и подошел к окну, сквозь незамерзший его кусочек следя, как мужик через дорогу одним взмахом топора разваливает огромные чурки. Щелчок — и промороженные половинки разлетаются, будто от волшебной палочки.

Но ежели поручик Минеев и есть турецкий пособник в войске Пугачева, то он никак не может быть доставлен на допрос ко двору императрицы, а разве что на билимбаевское кладбище!

Вертухину нестерпимо захотелось в Турцию.

— Кузьма, подай чаю!

Чай был крепок, душист и не только согревал тело, но также веселил мысли и душу. Пронизанный солнцем в дорогом стеклянном бокале, он сияющим своим цветом напомнил Вертухину раскрасневшиеся щечки драгоценной Айгуль, как она, наклонившись над речным потоком, на мгновение повернула к нему голову, приоткрыла лицо и улыбнулась.

Вертухин опять задумался.

«Воспоминания о тебе, достойная почтения от самой добродетели, покоем и лаской мое сердце обволакивают. В твоем саду одни голубые огни девичьей невинности растут, одни бутоны благонравной души распускаются, одни родники чистейших грез журчат. Едва подумавши о тебе, я сам становлюсь благонравен и чист в своих помыслах, хотя даже слова твоего, ко мне обращенного, не стою…»

Напившись чаю, Вертухин лег на диван и закрыл глаза. И стало ему грезиться, что загадочная страна Турция превратилась вдруг в прекрасную женщину, кою злодей Шешковский погубить мыслит. А этого Вертухин допустить не мог. Вертухин располагал пашпортами русским, турецким, персидским и аглицким, но сердце его делилось на три части любовью к России, любовью к Айгуль и любовью ко всем другим женщинам. Причем эта третья часть разрасталась все больше.

Он открыл глаза и крикнул в прихожую, где Кузьма был занят своими, денщицкими снами:

— Кузьма, собирайся, едем в Екатеринбург!

— Да это пошто, батюшко?

— Пото. Собирайся!

Лежанка под Кузьмой недовольно заскрипела, он затопал ногами в пол, надевая валенки, и вскоре показался в проеме между прихожей и горницей:

— Соблаговоли, батюшко, сказать-таки, пошто убегаем от супостата, ежели посланы ему противустоять.

— Запрягай вороного, сказано тебе!

— На вороном с утра ездили в Шайтанский завод, надо бы ему и передохнуть.

— Запрягайся сам!

— Раны болят, — Кузьма показал на левую ногу, которая, как он сам любил говаривать, была повреждена в одной из битв во славу русского оружия.

— Разомнешь по дороге!

Перспектива тащить санки с Вертухиным пятьдесят верст до Екатеринбурга показалась Кузьме недостойной внимания и он пошел запрягать вороного.

Внезапно окна, уже темнеющие на раннем закате, озарились сполохами, трубно взвыл заводской гудок и где-то за домами послышались крики, гомон, а также сухой звонкий треск разбиваемых стекол. Вертухин бросился к окну. От завода валила огромная толпа возбужденных рабочих, разбивая и поджигая по пути самые достойные билимбаевские дома и грабя их достаток.

Окутанный морозом, ввалился в дом Кузьма:

— Батюшко, злодей вступил в Билимбай! Рабочие бунтуют, домны остановлены, горного мастера Прохорова дом горит. До нас им полверсты, а то мене!

Вертухин одной рукой выхватил из ножен свою шпагу, другой рукой протягивая Кузьме оружие поручика Минеева.

— Что ты, батюшко, что ты! — Кузьма выдернул обе шпаги из его рук и бросил в печь. — Ими же нас и проткнут. Одевайся, милостивый государь, — вдруг сухо добавил он. — Как сюда войдут, и рукавицы натянуть не успеешь.

— Что, Кузьма, вороной нас не вывезет? — спросил Вертухин.

— Куда там! — Кузьма сбрасывал в мешок снедь, оставшуюся от обеда. — Белобородов гонит по Сибирскому тракту с запада, от Гробовской, заводские людишки идут с востока. А других дорог, окромя Сибирского тракта, здесь нету.

— А ить ты сказывал, бунтовщики пьянствуют в Гробовской?!

Кузьма сделал пустое, бесчувственное лицо и ничего не ответил.

— Стой! — закричали внезапно под окнами. — Запирай дом. Сделаем из них жареную зайчатину.

Входная дверь раскрылась, потом опять захлопнулась, и было слышно, как снаружи со скрипом уперся в нее кол. За окнами сверкали факелы, и тени кривлялись на стенах, будто арлекины.

— Погоди! — крикнул кто-то, и Вертухин узнал голос горного писчика Пашенцева. — Дождемся атамана.

— Да бока им отесать — и ждать нечего! — ответил другой голос, дерзкий и незнакомый. — Вытащим на улку, отешем бока и опять в дом!

Вертухин озирался, не зная, что делать. Люди, коих он имел план защитить от бусурман, хотели его теперь зажарить с потрохами и в собственном соку.

Кузьма стоял, будто каменный, и только бледный смертный цвет разошелся по его лицу. Взглянув на него, похолодел и Вертухин. Коли уж Кузьму, старого вояку, бросило в смертную дрожь, выходит, пощады ждать нечего.

В какой-то момент среди собравшихся на улице Вертухину почудилось смятение, потом входная дверь опять распахнулась и в дом втолкнули Лазаревича, Калентьева, Фетинью и Касьяна. Из всех домашних и приживал в доме Лазаревича не было только Софьи и Меланьи.

Дверь захлопнулась. Новые пленники встали в ряд возле стены, молча озираясь. Молчали и Вертухин с Кузьмой — в виду близкой кончины не было у них охоты к словоговорению.

— Знаешь ли ты большую березу на въезде в завод? — без всякого почтения спросил вдруг Лазаревич Вертухина.


Еще от автора Александр Николаевич Крашенинников
Обряд

Действие повести А. Крашенинникова «Обряд» развертывается по сути в наши дни, а точнее — в самом недалеком завтра. И, как говорится, дай Бог, чтобы рисуемые писателем картины одичания и зловещего беспредела (по жанру «Обряд» — и детектив, и повесть-предупреждение) не стали реальностью. Ведь многие тревожные симптомы видны уже сегодня…


Рекомендуем почитать
Семен Дежнев — первопроходец

О жизни прославленного русского землепроходца Семёна Ивановича Дежнёва (ок. 1605—1673), открывшего пролив между Азией и Америкой, рассказывает новый роман писателя-историка Л. М. Дёмина.


Операция «Призрак»

Данное произведение является продолжением романа «Операция «ЭЛЕГИЯ». Сентябрь 1941 года. Жестокая война набирала свои смертоносные и разрушительные обороты. Все лето, несмотря на отчаянное сопротивление Красной армии и понесенные большие потери, немецко-фашистские войска продвигались к Москве. Руководством СССР было принято решение о переброске хранившегося в Москве стратегического запаса драгоценных металлов вглубь страны. Главный герой Ермолай Сергеев, выйдя из госпиталя, становится участником спецоперации под кодовым названием «Призрак». Многие силы, включая иностранные, хотели бы заполучить масштабный золотой запас страны.


Хочу женщину в Ницце

Владимир Абрамов, один из первых успешных футбольных агентов России, на протяжении многих лет являлся колумнистом газеты «Советский спорт». Автор популярных книг «Футбол, деньги, еще раз деньги» (2002 год) и «Деньги от футбола» (2005 год). В своем историческом романе «Хочу женщину в Ницце» Абрамов сумел чудесным образом объединить захватывающие события императорского Рима и интриги российского бомонда прошедших веков с событиями сегодняшнего дня, разворачивающимися на берегах Французской Ривьеры.


Рыцарский долг

Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».


Закат над лагуной. Встречи великого князя Павла Петровича Романова с венецианским авантюристом Джакомо Казановой. Каприччио

Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)


Поклонники змеи. Черная птица

Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.